– Ничего я не выдумал! – возмутился мальчишка. – Искать лучше научитесь!

– А как оно выглядело? – включилась в разговор Хани.

– Ну… – Ланг потёр нос. – Большое такое, глаза злые, красные, как спелые гранаты…

– И?

– Это всё.

Мы с ребятами переглянулись.

– Немного, – подытожил я. – Отведёшь нас к тому месту, пока светло?

– Как стемнеет – отведу, – подмигнул мне Ланг. – Смысла идти сейчас – нет.

– С чего ты взял? – недоумевали мы.

Мальчишка широко улыбнулся.

– Что же тут непонятного? Оно же только ночью выходит.

– Вот пока чудище дремлет, – кровожадно усмехнулся Фонарь, – мы отыщем берлогу по следам и прикончим его.

– Мы уже трижды искали, – покачал головой Бронф.

– С вами не было меня и графа Девиера.

– И меня, – дополнила Хани.

– Что ж, удачи! Не выйдет – жду вас вечером, – мальчишка хихикнул и потянулся за пирожком с ягодами.

Хоть Ланг и утверждал, что днём бессмысленно искать чудище, Жора решил убедиться воочию.

Спорить с рыцарем было бесполезно, и мы вместе с десятком вооружённых вилами и топорами мужиков отправились к болотам. Хани тоже хотела пойти, но прилегла на «пять секундочек» и уснула. Будить её не стали. И не зря, мы ничего не обнаружили: ни следов, ни малейших зацепок, где прячется чудище. Как ни крути, но мальчишка оказался прав. Придётся ждать темноты.

Поначалу я думал вздремнуть, но поход на болота отбил всякое желание. Сели с Фонарём во дворе – советовались.

– Можем ещё раз прочесать окрестность, – предложил рыцарь, но уже без энтузиазма.

– Нет! – замахал руками я. – Парнишка предупреждал: днём резона нет… Зря мы его не послушали. – В этот момент я вспомнил о возможном даре Ищейки. – Давай лучше лошадку рыжей проверим?

Окрылённый идеей, я подскочил.

– Брось, Фил, – хмыкнул товарищ. – Я скорее десять раз подряд в лото у Хани выиграю, чем лошадь клад найдёт. Ты ведь знаешь, что её невозможно обыграть?

– Спрашиваешь! Как будто не с тобой щелбаны получал, – возмутился я. – Жора, не уходи от темы! А если кхар не врал, и Ищейка чует сокровища?

– Ох, что-то слабо верится, – скептично заметил рыцарь.

Уговоры не действуют – не беда, есть и другой способ.

– Оруженосец, – рявкнул я, – слушай мой приказ: зарой золотой в земле.

Кинул одну из последних монет Фонарю и с воодушевлением направился за белогривой лошадкой. Диби недовольно заржал, когда уводили любимую подругу. Ох, уж эти влюблённые – не дают спокойно жить, то одни, то другие. Чтобы конь угомонился, я со всей серьёзностью ему заявил:

– Верну в целости и сохранности.

Диби пофыркал немного, но успокоился.

Рыцарь скучающе глядел по сторонам, когда я привёл Ищейку.

– Я с подкреплением. У тебя всё готово?

– Угу, – кивнул Фонарь. – Я несколько ямок сделал, чтобы вы не догадались, в какой именно монета.

– Отлично! – похвалил я друга. – Начнём-с! Ищейка, где клад? Докажи, что не зря в тебя поверил!

Лошадь несколько минут растерянно кружила по двору, затем устремилась к огородику Бронфа. Жора недовольно смотрел ей вслед – полагаю, мы на правильном пути.

– Умница моя, ищи. Ищи монетку! Принеси её папочке! Назло недоверчивому дяде принеси. – Я радовался, будто ребёнок. Эх, жалко плаката в поддержку не было.

И тут она принялась потрошить грядки с морковкой. После третьей я понял: Ищейка просто-напросто искала, чем бы вкусненьким перекусить. Проклятье!

– Не расстраивайся, Фил, – вздохнул Фонарь. – Главное, бегает быстро, и Хани от неё без ума.

Он ковырнул мечом рядом с сапогом и поднял монету.

– Вот, держи!

– Чувствую себя глупцом, – признался я, поймав золотой.

Ох, как же всё одинаково! Что на Тутуме, что в любом другом месте. Я невольно вспомнил свою бабушку. Аферисты продали ей «целебных» каштанов на три тысячи рублей. Утверждали, что они выращены в экологически чистой среде и прекрасно борются с варикозом.

Пускай я только пошёл в школу, но уже тогда понимал, как сильно она сглупила. Спросил у неё: «Бабуль, как ты могла в такое поверить?», на что она ответила: «Иногда хочется верить людям, внучек, даже если подозреваешь, что они лгут». Эх, я оказался таким же доверчивым, как бабушка.