В частности, отмечалось, что существующие инструменты и процедуры в рамках третьей опоры больше не удовлетворяют требованиям как новых политических целей, развитых Европейским советом в Тампере, так и вследствие событий 11 сентября 2001 г. Существует объективная необходимость для упрощения чрезвычайно сложной институциональной и правовой системы в области правосудия и внутренних дел [99] .

В качестве ключевого недостатка нормативных актов в рамках третьей опоры было высказано мнение [100] , что инструмент принятия решений посредством конвенций редко используется из-за громоздкости процесса их вступления в силу, а рамочные решения и решения не имели прямого действия. Государства считали, что рабочая группа могла бы рассмотреть преимущества возможного применения нормативно-правовых актов Союза в области пространства свободы, безопасности и правосудия. В качестве задач ставилось рассмотрение отнесения к юрисдикции Суда ЕС вопросов правосудия и внутренних дел, так как на этапе разработки, как отмечалось государствами, не существовало эффективного судебного контроля в отношении государств – членов, не сумевших выполнить свои обязательства в указанной области законодательства, которая затрагивает, прежде всего, права и свободы граждан.

Среди прочего государствами ставилась цель рабочей группе продумать вопрос о возможности привлечения Европола [101] к законодательному процессу в ЕС.

Также перед рабочей группой были поставлены задачи более четкого определения круга вопросов уголовного процесса, которые требуют действия на уровне Союза. Каким образом следовало бы улучшить судебное сотрудничество по уголовным делам в Союзе? Перед группой была поставлена задача изучения возможностей разработки более простых и четко понимаемых определений компетенции ЕС в вопросах уголовного права и процесса. В качестве основного критерия для компетенции на европейском уровне предлагалось рассматривать транснациональный характер преступления и его последствий или необходимость преследования определенных видов преступлений путем сотрудничества на уровне Союза. В качестве критериев для гармонизации материального уголовного права предлагалось рассматривать определение преступлений, минимальные и максимальные наказания.

Существенное значение для развития уголовно-процессуального законодательства связано с тем, что рабочей группе при разработке положений Конституции ЕС предлагалось рассмотреть возможности для гармонизации законодательства и в других областях, в которых Союз может способствовать судебному сотрудничеству, основанному на взаимном признании (как, например, европейский ордер на арест). Также рабочей группе [102] предстояло рассмотреть вопросы общих минимальных правил и стандартов в уголовном процессе.

Полагаем важным отметить, что среди возможных инструментов для повышения судебного сотрудничества по уголовным делам группе следовало обсудить пути дальнейшего развития Евроюста. Разработка данных положений позволила создать впоследствии проекты законодательства о Европейской прокуратуре [103] . В третьей главе настоящей монографии будет рассмотрен проект Регламента о Европейской прокуратуре, который и стал реализацией данной меры развития Евроюста.

Заседания рабочей группы продолжались с сентября по ноябрь 2002 г. [104] На каждом заседании эксперты и участники рабочей группы обсуждали проблемы в области пространства свободы, безопасности и правосудия. Кроме приведенных выше вопросов сотрудничества по уголовным делам также рассматривались вопросы предоставления убежища, функционирования Европола и иные.

Члены рабочей группы высказали желание при обсуждении заслушать представителей таких европейский учреждений, как Европейское ведомство по борьбе с мошенничеством, Европол и Евроюст.

Как следует из протоколов заседаний рабочей группы, экспертами были заслушаны не только руководители вышеназванных учреждений, но и руководители правоохранительных структур государств – членов, выслушаны их позиции по вопросам борьбы с организованной и транснациональной преступностью.

Привлечение руководителей наднациональных и национальных правоохранительных органов, по нашему мнению, подчеркивает не только теоретический подход к разработке положений будущего законодательства, но и желание привлечь практиков в лице руководителей ведомств, которые могли раскрыть существующие проблемы, выразить мнение, какие инструменты смогут стать действенными механизмами в совершенствовании сотрудничества по уголовным делам, а не останутся лишь на бумаге.

На одной из рабочих встреч приглашенный профессор университета Бейон Мр. Лабайле [105] наряду с ранее высказанной критикой действовавшей в рамках третьей опоры системы принятия нормативных актов затронул вопросы о праве блокировки государствами нормативных актов в области СПСО, особенно это было важно в свете принятия в 2004 г. новых членов в ЕС. Так, подчеркивалось, что на принятие нормативных актов требовалось порой до 8 лет.

Директор отдела правосудия и внутренних дел секретариата Совета ЕС Г. де Керхов выделил четыре основные проблемы, связанные с функционированием третьей опоры, а именно с ее эффективностью, результативностью, сложностью структуры и, как следствие, с системой ответственности [106] .

По мнению де Керхова, несмотря на большое количество конвенций, общих акций и рамочных решений в рамках третьей опоры, а также созданных новых концепций (взаимное признание, создание совместных следственных групп), возникают проблемы с эффективностью третьей опоры. Такие проблемы выявляются ввиду значительной задержки в осуществлении государствами – членами принятых мер, даже если они были приняты единогласно, так, например, из четырнадцати конвенций, принятых государствами – членами, только две были ратифицированы государствами – членами. В отношении осуществления общих акций или исполнения рамочных решений были выявлены проблемы неисполнения или неполной трансформации правовых актов.

Кроме того, возникали трудности с пониманием, какой из трех опор в рамках нормативных актов должны регулироваться правовые отношения: например, уголовно-правовая охрана окружающей среды, борьба с нелегальной иммиграцией, защита евро.

В этой связи были высказаны следующие предложения. Законодательная функция должна осуществляться в рамках общего законодательного процесса ЕС. Общая координация и разработка стратегии европейской политики в области уголовного правосудия должна осуществляться на заседаниях Совета ЕС (возможно, Европейского совета). Право законодательной инициативы должно исключительно принадлежать Европейской комиссии. Как отмечалось, де-факто Комиссия обладала монополией по разработке нормативных актов в области уголовного процесса, поскольку государства – члены не имеют достаточных ресурсов для изучения всего законодательства государств – членов, изучения позиции и реакции гражданского общества всех государств – членов в отношении предлагаемых проектов нормативных актов. Вместе с тем предлагалось сохранить право законодательной инициативы за государствами – членами при наличии общего числа 1/3 от всех государств – членов ЕС.