Шрифт:
Ещё весной, во время разговоров в Муроме с князем Живчиком и наместником Ионой, я «закидывал удочки». Найденный «клад в кувшинах» всех взволновал, они довольно благостно отнеслись к моим поползновениям.
Нашлись и люди, которые имели кое-какой вес в этих племенах и были заинтересованы в сотрудничестве со мной. Особенно, после перехода Живчика и Ионы в Рязань.
Я не давил, но Живчику остро не хватало людей на новых землях. Вплоть до того, что он намекал: а не хочу ли я взять под себя мордовско-муромское пограничье? Скинуть с себя местности, от которых дохода — чуть, а хлопот да расходов куча…
«Глазки завидущие, ручки загребущие» — русская народная. Про меня.
Я раскатывал губу, тянулся и облизывался. И сам себя останавливал: у меня тоже не было людей для таких дел. Только и смог послать пару групп торговцев.
Мои приказчики лазили по реке Мокша, устанавливали контакты с туземцами. Например — с шокшей.
Это такая этническая группа. Эрзя, но мокша. Язычники, живут по-мокшански, говорят по-эрзянски, понимают — по-русски.
Мокши, будучи более слабым племенем, живущие маленькими хуторами в дремучих лесах, не испытывающие мощного воздействия со стороны эмирата, стремящегося превратить эрзя в «пушечное мясо» в войнах с русскими, не имея ни богатых подарков «блистательнейшего эмира», ни проповедей исламских проповедников-баб, относились к соседям — муроме и русским — довольно лояльно. Что позволяло втянуть их в мои игры на моей стороне. В частности: преодолеть давнюю кровавую неприязнь между двумя племенами мордовского народа, между мокшей и эрзя.
Ванька-лысый — мордовский миротворец? — А жо поделаешь?
«Нужник согласия».
В смысле: мне нужно согласие окружающих племён. Со мной, естественно.
«Великие герои — всегда идут в обход» — мудрость Бармалея должна быть внесена в анналы. Или в ещё какое подходящее место.
Мои явные и ближайшие противники — эрзя, которым чуть-чуть не хватило темпа — пары столетий — для создания собственного государства, пары лет — для уничтожения меня и Всеволжска, со всем происходящим здесь прогрессом, оказались зажаты со всех сторон.
С севера, из-за Волги на них нехорошо смотрели подвластные мне мари. Разрушение экзогамии взволновало обе стороны. Но мари, переходя от дуально-фратриальной организации, распространённой в среде угро-финских племён, на нормы «Устава церковного» только удивлялись:
— А чего ж мы сами раньше не додумались?
и радостно венчались, отплясывая на множестве свадебок.
У эрзя… до зубовного скрежета:
— Жениться хочу! Аж зубы свело!
Увы — кудати требовали исполнения племенного закона. Но не давали девок для его реализации.
С востока — точили топоры дружественные мне оны черемис. Конфликты между племенами бывали и раньше. Но эмир, поддерживающий эрзя, регулярно грозивший черемисам своими сувашами из-за Свияги — самоустранился. А Воевода Всеволжский, который за службу хорошо платит — само-появился.
С запада расширялись мои собственные земли, смыкаясь постепенно с землями Муромского княжества, тоже мне дружественного.
Шли по Оке лодочки-барочки. А вдруг пристанут к берегу да селеньице выжгут? Шастали по бережку отряды егерей, поднялись сигнальные вышки — выглядывают чего-то…
Вдарить бы! Со всей силы. И снести плешивого с присными! Но пример Яксерго несколько притормаживал. Да и покойный инязор велел ждать…
Теперь и мокша с юга начали поглядывать в мою сторону с интересом. Нет, воевать за меня они не пойдут. Но и гадить… — не присоединятся.
Ситуация у эрзя шла к кризису. Все были обижены на всех.
Одни — потому что соседи не отомстили мне за мои гадости. Другие — потому что от них требовали такой родо-племенной мести. А у них и своих забот — полон рот.
Иные — потому что поверили Пичаю, вложились в него. А он взял, да и помер. Иные — потому что не вложились, не хотели идти под Пичая. Тот-то умер, но наследник его, хоть и не имеет такого опыта и репутации, пытается вести дела по образцу своего отца.
На эту родо-племенную психологию периода перехода к ранне-феодальному обществу, накладывались текущие чисто экономические проблемы. Простые, понятные, наглядно видимые в амбарах и чуланах почти каждого кудо в Эрзянь Мастор.
Это было предопределено объёмами полученного нами выкупа за Вечкензу. Пичай отдал не только своё, но и занял у всех своих сторонников.
Выгрести у половины эрзя все накопленные запасы основных экспортных товаров, скот, кожи, овчины…
С халата шёлкового — сыт не будешь, морозы в нём — не перезимуешь. Ещё во времена хунну один из китайцев-перебежчиков рекомендовал «бегать в шёлковых халатах по кустарнику», наглядно показывая бессмысленность дорогих подарков «желтого» императора.