Ему в голову полезли разные мысли о кладах, подземных ходах, библиотеке Ивана Грозного и, что более вероятно, старинном тайнике.

Кот не был археологом, древность постройки на глаз и по запаху определять не умел. Хотя, присмотревшись, пока лез в дыру, понял, что прошлый век в расчет можно не принимать. Успел он насмотреться на остатки строений Х1Х-ХХ веков, там между кирпичами бутовая забивка чаще шла при таких толщинах, а тут не пойми что. И. похоже, долбили отбойным молотком, а не ковшом экскаватора ковыряли. Не взял ковш стеночку-то, не взял...

— Это ж сколько времени потратили, раздолбай! — ругнулся он.

Судя по размерам щебеня под ногами, кладка и заполнение поддавались отбойному молотку весьма неохотно. Очень уж мелкие кусочки оказались, просто щебень, сразу видно, что тяжко работа шла.

— Найду — мало никому не покажется! — решил Кот. шагая по тоннелю.

Тоннель, на удивление, оказался достаточно широким и высоким. Стены сухие, осклизлостей нет. Да и воздух не затхлый...

Идти было достаточно легко, вполне хватало света от встроенного в мобильник фонарика. Пол ровный, слегка покатый, со сточными канавками вдоль стен. Немного настораживало, что. по ощущениям, он забирался все глубже и глубже.

— В недрах тундры выдры в гетрах, тырят в норы ядра кедров... — пробормотал Кот детскую шутливую считалочку, увиденную недавно на просторах интернета и прочно засевшую в голове.

Впереди послышался странный звук: похоже на кошачий мяв, но, что странно, с какими-то совсем не кошачьими переливами. Если б дома не было своей «хвостатой, вечно жрущей и постоянно точащей когти», то возникло бы полное ощущение, что этот «мяв» несет информационную нагрузку. Разговаривает, в общем, орущая впереди кошечка.

— Вот, блин, недра. Все. Еще пару минут, и поверну обратно. Пока выдры в гетрах не появились. А то и сам, хм, кедром стану, — нервно хмыкнул Кот.

Впереди показался мягкий дрожащий свет.

— Эй, бойцы! Что вы там забыли? Или нашли уже что-то? Где Серго? — крикнул он в глубину тоннеля.

Ответом было молчание. Что ж. Дошел же как-то сюда, так придется дальше идти, разворачиваться глупо. Чиркнул зажигалкой, присел, опустил огонек как можно ниже — вроде горит. Дышать есть чем. А то наслушался он в свое время разговоров, что в подобные места «только в маске и с кислородом», вот и стукнуло в голову. Чушь, конечно, полнейшая, но для самоуспокоения...

Впереди обозначилось что-то вроде небольшого зала со слегка обожженными стенами. В центре большим грибом торчал каменный стол на одной ножке, с расставленными вокруг каменными же подобиями стульев без спинок. Над столом и стульями мерцало мягкое сияние. Нз входе в зал стояла кошка. Даже не кошка — котяра размерами с рысь или большого мейн-куна, впрочем, достаточно домашнего вида. И орала на незваного пришельца. Сюрреализм просто!

— Все, финита ля комедиа, — пробормотал Кот.

Дальше зала ничего не было. В общем-то, этот зал и являлся окончанием тоннеля. Рабочих нище не было видно.

Подойдя к кошатине, Кот провел рукой по вздыбившейся шерсти и спросил:

— Что, зверюга, народ-то где?

Кошка подняла на него голову и что-то прокричала. Действительно, в кошачьем голосе Коту послышалась связная речь. Какое-то требование. Возникло чувство, точно описываемое известным выражением «по голове пыльным мешком ударили». Соображалка стала работать с перебоями.

— М-да. Посмотрим.

Он с опаской подошел к столу, прикоснулся к табурету. Сияние не исчезло, но вспышки стали интенсивнее и чаще. Яркость теперь напоминала электросварку, аж глазам стало больно. Кошатина перестала орать, запрыгнула нз стол и уселась прямо в центре.

— Куда ты! — дернулся Кот, но животное не обратило на него никакого внимания.

— Пойдем-ка отсюда. Не нравится мне эта иллюминация... — Кот протянул руки к кошке и полностью шагнул в мерцающую сферу света. Дотронувшись до зверя, подхватил его и потащил к себе. Сияние сделалось нестерпимым, начали проскакивать искры. Кот уже не видел, как пляшущие молнии резко, с хлопком, втянулись в геометрический центр зала, вызвав нечто похожее на вакуумный взрыв.

Очнулся Кот в каком-то коридоре, под неровное и нервное мерцание света, неприятное «кряканье» и неповторимый кошачий ор. Хотя... ор вроде и не совсем кошачий.

— Черт! Хорошо-то как долбануло, — сплюнул Кот кровь из прокушенной губы. В детстве он как-то по глупости провод в розетку сунул, да и закоротил случайно. Провод расплавился, пальцы обжег, и перед глазами круги минут пятнадцать плавали, хотя сознание не терял. Тут явно не двести двадцать вольт было, тело затекло — видимо, не меньше пары часов провалялся. Но и не триста восемьдесят явно. Видел как-то солдатика, сделавшего в силовом шкафу тайничок, да и прикоснувшегося ненароком там, где нельзя. Ладно хоть предохранитель выбило, и не помер солдатик, но все же его хорошо поджарило, и голова потом постоянно дергалась. Весь срок оставшейся службы. У самого Кота вроде как ясность мысли в наличии, судорожных подергиваний нет. да и запах паленого отсутствует. Но приложило все же знатно!