Небесный, превосходящий всякую земную чистоту Жених душ наших требует и от нас великой душевной чистоты, не имеющей пятна скверны, или порока, или чего-либо подобного (см.: Еф. 5, 27). Воля, желающая привиться к Нему, как розга к лозе виноградной, пусть с себя сбросит и отбросит от себя греховную нечистоту: пусть не только не служит сребролюбию, возненавидит блудные дела и всякую плотскую нечистоту, не распаляется гневом, но даже если и ощутит только побуждение в себе к чему-либо подобному, пусть мужественно усмирит и умертвит его в себе, выбросив из мысли и воспоминание о нем; самое мышление да упражняет и занимает предметами серьезными, споспешествующими благосостоянию жизни здешней и загробной. Но наша речь не о том, что и без нас всем хорошо известно. Есть иного вида падение, подкрадывающееся к нам незаметно или же мгновенно охватывающее душу, – это зависть или беспокойство, досада, производимая в душе нашей благополучием, счастьем или преимуществами, которыми пользуются другие, а не мы: да будет же воля наша вовсе непричастна этому пороку, свободна от него, невиновна в нем и не порабощена ему, – свободною да хранит она себя от этого порока. Человек, стремящийся к подражанию Христу, должен хранить себя вне всякого зазрения в этом пороке: видя других счастливыми, должен не завидовать им в том; своим несчастием или неуспехами не озлобляться; в бедах не возмущаться и не роптать, потому что всякий, приближающийся к Богу, видя других в счастии и богатстве, не завидует им, но, обращаясь к Богу, говорит: «Господи! Тебе угодно было возвести такого-то на высокую степень почестей и богатства, меня же иметь в унижении и бедности. Я не противлюсь этому, о Боже мой, и не исследую тому причины, ибо знаю верно, что достаточною причиною этому есть Твоя единая совершеннейшая воля: если бы Ты, Господи, не попустил сделаться мне убогим, униженным, то никто из людей, при всем их желании, не довел бы меня до нынешнего моего положения, что одному Тебе возможно сделать в короткое время и без лишних слов, признавая наилучшим для меня такое положение. То же самое попущение Твое я признаю, о Господи, и в иных, делаемых мне неприятностях другими: один оговаривает меня, другой злословит, третий поносит мою честь, иной причиняет мне разные беспокойства, тогда как я никого из них не оскорбил и не делал никому неприятностей. Но во всех случаях нахожу я достаточный, удовлетворительный ответ: Ты, Господи, попустил это. Ты повелел: пусть будут они Семеями, а я – Давидом (см.: 2 Цар. 16, 5—13), если Тебе так угодно, о Боже мой!».

Святой Антиохийский епископ и мученик Игнатий [44] сказал о себе: «Я – пшеница Христова, буду смолот зубами зверей, чтоб сделаться чистым хлебом». Так и нас Бог приуготовляет сделаться при трапезе Господней чистым хлебом Его: зачем сердимся мы на людей? Они – мельничные камни, стирающие нас как пшеницу, всыпанную в жерновный ящик. Для того чтобы нам очистить сердце свое, необходимо посеять и укоренить на доброй земле сердца доброе семя слова Божия, содержа его во всякое время твердо в уме и памяти, и молитвенно вознося мысли свои к Богу, говорить в себе: «Благословен Бог во веки веков! Господи, что повелишь мне делать? Да будет во всем воля Твоя!». Это – первое обучение и приготовление для охранения своей воли в чистоте от пороков вообще, а более всего от вражды и зависти.

Второе, требуемое Богом, свойство воли человеческой состоит в том, чтобы она все посылаемое нам от Бога, доброе или недоброе, сладкое или горькое, принимала бы как Божие благоволение или же как наказание от Него с благодарностию, без ропота, – словом, воля наша должна быть сильна верою, что все случающееся с нами совне, бывает по воле Божией, выносливою в трудах и злостраданиях, то есть охотно все переносящей с терпением и незлобием.

Если бы мы были твердо уверены, что все бывает по воле Божией, то и менее страдали бы: станем же, возлюбленные, во всех своих невзгодах и злостраданиях прибегать к Богу с молитвою от всего сердца, искренне исповедуя пред Ним свои прегрешения и прося у Него помощи терпеливо нести постигшее нас горе, говоря: «Господи! Все то, чем я страдаю или что произошло для меня скорбного от человека этого, все это случилось со мною по Твоей святой воле; в этом уверен я так же, как в том, что я живу ныне: укрепи, Господи, мои силы мужественно нести возложенное на меня бремя по святой воле Твоей!». Сомнение в существовании Промысла о нас Божия и непонимание нами истинной причины наших несчастий повергает нас в отчаяние или, по крайней мере, производит в душе скорбь в большей или меньшей степени и безнадежность в своем спасении. О, как мы слабы и нетверды в обнаружении своей веры в Промысл Божий не только о каждом из нас как существе свободно разумном, но и тончайшем волоске, который не падает с головы нашей без воли Божией! В этом удостоверяет нас неложный свидетель – Сам Христос, Спаситель наш и Господь, говоря: Не две ли малые птицы продаются за ассарий (мелкая монета)? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего (Небесного) (Мф. 10, 29); и опять, усугубляя это выражение, говорит: Не пять ли малых птиц продаются за два ассария? и ни одна из них не забыта у Бога. А у вас и волосы на голове все сочтены. Итак, не бойтесь: вы дороже многих малых птиц (Лк. 12, 6–7). О, каково милосердие Его! – с птицею на землю падает Сам Бог; ибо, воистину, воля Божия есть Сам Бог, действующий беспрестанно во всяком создании Своем: с рыбою Он плавает, с птицею – летает, со змеею – ползает, с другими животными Он ходит; не оставляет Бог ни одного создания Своего без Своего Промысла о каждом. Если и тысяча тысяч птиц попадутся в сети, ни одна из них, и самая малая, не будет уловлена без воли Божией, ни одна из них не падет на землю без воли Отца Небесного. Тот же самый Промысл Божий, который заботится о наименьшей птице, как и об орле, заботится еще более о венце Своего творения на земле, о человеке. Если же ни одна из птиц не падет без воли Божией в приготовленную для лова ее сеть, как же ты, о человек, ты, созданный по образу Божию, предназначенный быть наследником Горнего Царствия, но испытываемый в твоей верности и постоянстве разными противными тебе скорбями, убытками, оскорблениями, упадаешь духом, печалишься и думаешь, что все скорбное для тебя, постигшее тебя совне, произошло без воли Божией по разным, враждебным против тебя, причинам? Для яснейшего понятия и уразумения нашего, что Промысл Божий простирается не на одних только одушевленных тварей, но также и на вещественный состав мира, на самые вещи и их отправления, Спаситель присовокупил: А у вас (то есть у каждого из нас) и все волосы на голове сочтены (ср.: Мф. 10, 30), то есть все, что нам принадлежит. Когда же и кто из людей мог безошибочно сосчитать и исследовать число своих волос? А у Бога все они сочтены как у одного человека, так равно и у всех людей, и без Его святой воли ни один из них не упадет на землю (то есть не погибнет): а как много раз мы, когда что-нибудь случается с нами противное нашим хотениям, выходим из себя, теряем всякое терпение, иных людей порицаем хульными делами, сегодня на одного, а завтра на другого возлагаем причину своей печали, своего несчастия и, подобно тому как бурное море во время волнения выбрасывает из недр своих пену и всякую нечистоту и мерзость, сердце наше изрыгает из себя мерзкие и хульные слова маловерия, нетерпеливости относительно постигших нас неприятностей или злостраданий, в которых видим мы не кару на себя, ниспосланную по воле Божией, а безрассудно приписываем их или злости и ненависти людской к нам, или другим воображаемым нами причинам.

Когда Спаситель наш, по Воскресении Своем, явился ученикам при море Тивериадском, море волновалось и никто из учеников Господа не узнавал Его, один только святой Иоанн узнал и сказал прочим: Это – Господь (Ин. 21, 1–2). Многие и между нами находятся братья и сестры, весьма слабые духом и нетерпеливые в скорбях, которые, когда возмущается житейское наше море волнами различных бедствий и недостатков, не познают Кормчего, управляющего невидимо кораблем по течению нашей жизни, не познают Бога Всемогущего, ведущего различными путями каждого из нас ко спасению, но в ослеплении своем они обвиняют тех людей, которых считают своими врагами, негодуют на них, говоря: он – злобный хитрец, льстец, лукавый, устроил мне это зло, им – зверем лютейшим – нанесена мне беда. Совершенно иначе думает человек, смиренный мыслию и чистый сердцем: он укрепляет волю свою к мужественному перенесению всех приключающихся бедствий и злополучий тем, что видит в них перст Божий, указывающий ему путь к исправлению своих проступков, он смиренно взывает к Богу: Боже милостивый! Это – Ты, ищущий моего спасения, праведно Ты наказываешь меня, это – Ты, Господи! Буди благословен Ты и сотвори со мною все, что Тебе благоугодно!

Третье свойство богоугодной воли человеческой есть ее доброжелательность к своим ближним при своем личном довольстве малым и сердечное, постоянное стремление ее к Богу – Источнику всего доброго, такое свойство человеческой воли выражается в одном слове: доброхотность. Человек с такой благоразумно-твердою волею достоин всякого уважения: он во всех потребностях своих для настоящей жизни (сообразно гражданскому и семейному своему положению) весьма умерен, избегает роскоши и пышности в пище и одежде и в различных внешних украшениях, доволен тем, что Бог ему посылает, и благодарит Бога, говоря молитвенно в самом себе: «О Господи мой, всем, что только Ты даешь мне по Своей благости, я доволен; оно достаточно для скромной моей жизни, хотя для любостяжания кажется малым. Благодарю Тебя, Господи, и за малое, и этого недостоин я, недостойным я считаю себя даже того воздуха, которым дышу». Он не завидует ни в чем своим ближним, более его счастливым, и всем желает успеха во всяком добром начинании и деле.

Такой доброхотный и скромный муж любезен Богу; никто и никогда не услышит из уст его слов ропота или неприязни не только против Бога, но и против людей, он не скажет: «Я едва добываю тяжким трудом себе и семье моей кусок хлеба черствого, тогда как другие изобилуют во всем и роскошествуют, не понеся и малейшей части тех работ, которые несу я; они, мало сеявши, собирают обильную жатву».

Большая часть наших недовольств и роптаний происходит от ограниченности нашего взгляда на Промысл Божий и непостижимые пути, которыми ведет Бог как все человечество, так и каждого из нас к достижению наилучших для нас целей в жизни настоящей, временной, а еще более к достижению блаженства, которого око не видело, ухо не слышало и на сердце человеку не приходило, то блаженство, которое приготовил Бог любящим Его (ср.: 1 Кор. 2, 9). Сердце наше, по нечистоте греховной, наклонно более к временным благам, чем к вечному блаженству, а потому и ум наш более вращается в познании изменямого и временного, чем неизменного, вечного, и, не постигая последнего, впадает в неверие в бытие Божие и высочайшее мироправление Его.

Единственным истинным средством для достижения нашего благополучия в сей жизни и в будущей есть постоянное обращение нами своего внимания внутрь самих себя, на собственную совесть, на свои мысли, слова и дела, чтобы взвесить их беспристрастно: это откроет нам наши заблуждения в жизни и укажет единственный путь ко спасению. Путь этот есть всецелое предание всего существа нашего, всего себя со всеми обстоятельствами нашей жизни в волю Божию. Эмблемою такого обращения нашего к Богу да послужит нам растение подсолнечник (илиотропион, гелиотроп), пусть он будет всегда пред очами нашими. О нем, как о некотором чуде, писал Плиний [45] : «Мы многократно говорили, что растение подсолнечник представляет своего рода чудо в природе: оно постоянно обращено головою своею к солнцу и вместе с ним обращается от востока до запада, даже во дни облачные, до того сильно любит оно солнце; ночью же ради исключительной любви к одному солнцу совокупляет оно свои цветочные лепестки воедино и закрывает их». Христианин-читатель! Заметь это раз навсегда, что подсолнечник и в мрачные дни совершает круговое течение, следуя за солнцем из неизменной любви влечения естественного к нему. Нашим солнцем (освещающим наш житейский путь) является воля Божия; она не всегда безоблачно освещает нам дорогу жизни, часто с ясными днями мешаются мрачные для нас дни: дожди, ветры, бури поднимаются, и никто из христиан не освобождается от подлежания космическим явлениям и тягостям перемен воздушных (атмосферических). Да будет же так сильна любовь наша к нашему Солнцу, воле Божией, чтобы мы, неразлучно с ней, могли и во дни невзгод и скорби, как подсолнечник во дни мрачные, продолжать безошибочно плавать по житейскому морю, по указаниям барометра и компаса воли Божией, ведущей нас в безопасную пристань вечности. И вправду, никогда не достигнем мы совершенного покоя и благополучия; все здесь будет казаться неблагоприятствующим, никогда не будем довольны тем, что нам послано свыше; нам покажется, что мы всего лишены, хотя бы имели большое изобилие во всем, всегда будем в страхе, в унынии, смущены, малодушны, полны каждый час забот и разных беспокойств, печали и напрасных вздохов, пока не обратимся искренно к Богу и не предадим самих себя и друг друга совершенно в волю Божию, как гелиотроп стремится к солнцу. Станем прилежно рассматривать видимые в происшествиях знаки воли Божией и сообразовать с ними свою волю. Пусть воля Божия будет для нас путеводною звездою в жизни, и это одно запечатлеем и удержим навсегда в сердце своем каждый из нас, говоря: «Так угодно Богу, да будет и мне это же угодно; жизнь и смерть, богатство и убожество зависят единственно от воли Божественной, как угодно Господу, так было (сделалось), и есть, и будет во всем. Буди Имя Господне благословенно! (см.: Иов 1). Теперь наше солнце покрывается облаками, но оно, скоро или не скоро, осветит своими лучами мрак различных скорбей. Рассмотри историю древних, средних и новых веков, там встретишь ты часто события мрачные после предшествовавших им светлых событий, а еще более найдешь светло торжественных, заменивших собою мрачные. Таким образом приуготовим себя познавать волю Божию из тщательного рассмотрения совершившихся уже событий, успех или неуспешность которых укажут нам на Божие как благоволение, так и неблаговоление Его (наказание) к правым, так и лукавым участникам в этих событиях по мере правды или лукавства их. Чрез это уразумеем ту практически доказанную истину, что каждый человек ни в каком деле не должен поступать против воли Божией, хотя бы поступок согласный с нею был бы и противен его своеволию. Некто ученый еврей (книжник) из окружавшего Иисуса Христа народа, подошедши к Спасителю, сказал Ему: Учитель! я пойду за Тобою, куда бы Ты ни пошел (Мф. 8, 19). Так и мы, словом и делом, по всякому мановению воли Божией, последуем за Ним скоро и охотно, куда бы Он ни пошел.