Через пятнадцать минут он пересек указатель с названием села. Начались домовладения. Некоторые поражали разрухой и бедностью. Старушки на лавочках провожали взглядом неместную машину с орущей музыкой из окон. Навигатор в айфоне привел его к крайней улице поселка. Выключил магнитофон и на нейтральной передаче подкатил к большому двухэтажному дому, за забором из красного кирпича. Припарковался у высоких ворот и взяв черную сумку, хлопнул дверью семерки, так чтобы с ходу отогнать прочь весь негатив, здесь затаившийся.

Свежий сельский воздух резким контрастом от городского опьянил и подарил чувство умиротворения. Доносился лай собак из хозяйств. Подошел к воротам и нажал на звонок слева от двери. К соседнему дому подъехала грузовая газель. Вышедший водитель, высокий худощавый парень в камуфляжных штанах и футболке бросил на чужака короткий взгляд и скрылся за калиткой.

Открылась дверь и Антона приветствовал Богатов: "Ждем вас, все только хуже и хуже", - с ходу начал Виктор. "Разберемся", - ответил Антон и шагнул во двор. "Собаки нету?",- спросил он, оглядывая дом. "Нету, есть кот", - ответил Виктор. Солнце мая клонилось к закату, красновато-оранжевыми лучами окрасив вечер. Антон поднял взгляд и в окне второго этажа увидел стоящий силуэт девушки. Волосы её были распущены и ниспадали на белую ночную рубашку. Девушка, казалось, усмехнулась и отступив назад, растворилась в комнате.

Войдя в прихожую, Антон почувствовал запах лекарств. Из кухни вышла Елена со стаканом в руке.

– Здравствуйте, Антон, я корвалол весь день пью, извините за запах, наверно сильно пахнет.

– Да ничего-ничего. У вас довольно уютно. Мне надо мантию надеть и кое-какие отвары приготовить.

– Проходите на кухню. Чаю?

– Да нет, благодарю, лучше сразу к работе,- голос Антона был уверенным, но внутри с каждым минутой росло беспокойство. Изгнания на бумаге выглядят простыми, но как пройдет это? Тем более это первое его дело с иным в человеке.

Торопливо достал из сумки атрибуты и снял джинсовую куртку, повесил на стул. Облачившись в черную расписанную белыми заклинаниями на латыни мантию, он стал походить на священника- для образа не хватало бороды.

– Такс, ну в сумке у меня кое-какие отвары, непосредственно при контакте с заболевшей использовать. Я готов. Идем.

– Ох, только бы получилось, - вырвалось из уст Елены и голос её дрожал.

– Я думаю все будет хорошо, я постараюсь!

В понуром молчании все трое поднялись на второй этаж и прошли по залитому заходящим солнцем коридору. Виктор опустил ручку и распахнул дверь. В нос ударил тяжелый запах экскрементов и мужского пота. Богатов жестом пропустил внутрь Антона и тот, с трепетом вошел в комнату. На широкой кровати, стоящей у окна, на скомканном постельном белье лежала девушка с закрытыми глазами. Антон провел взглядом по комнате и заметил, что светлые обои в некоторых местах содраны, темными полосами обнажив штукатурку. Белая занавеска колыхалась от сквозняка.

– Уснула, -тихо сказал Виктор.

Елена прислонилась к дверному косяку и по её бледному лицу потекли слезы. Антон подошел к кровати и стараясь не разбудить девочку поставил на пол сумку.

– Сколько лет Олесе?

– Шестнадцать в апреле исполнилось, - сказал Виктор.

– Симпатичная и возраст такой хороший, - Антон медлил, - она сегодня ела?

– Баранину опять, большой аппетит.

– Это хорошо даже. Значит жизнь не уходит из нее, эти иные бывает наоборот изморяют человека.

– Ужас.

– В вашем случае все не так печально.

– Понятно.

– Но запах говорит о присутствии потустороннего. Точно.

– Даже проветривание не помогают.

– А так довольно стильные обои у вас здесь, да и интерьер вообще. В "Очаге" брали? У меня похожие.

– Может вы уже начнете?

– Я? Да, конечно. Надо свечи зажечь, так положено, воздух чистится, ионы к катионам, ну вы поняли, нейтроны к протонам, разрядка.

– Схожу за спичками.

Елена испугано сказала: "Проснулась".

Олеся открыла глаза и на её бледном как простыня лице заиграла жуткая улыбка, больше похожая на нервную болезнь. Воспаленные губы с запекшейся кровью вытянулись и девочка протяжно завыла. Антона обдало жаром. Волчий вой разрезал тишину дома. Откуда-то из коридора донеслось шипение испуганного кота. В комнату вошел Виктор и протянул коробку со спичками.

Совладав с собой, Антон достал три длинные свечи из сумки, и чиркнув спичкой, зажег каждую из них. Девочка завыла вновь. Расставил свечи у кровати на толстый ковер. Капли тающего воска потекли вниз. Олеся карими жгучими глазами следила за Антоном, затем принялась чесать черные спутанные волосы.

Родители, вытирая слезы, стояли прислонившись к стене у входа. Олеся пристально следила за движениями экзорциста. Тот достал из сумки заготовленный ранее пучок из трав и поджег его спичкой. "На мне Боже, обеты тебе; тебе воздам я хвалы, - начал Антон монотонную читку, - ибо ты избавил душу мою от смерти, да ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом твоим во свете живых".

Олеся привстала и зловеще засмеялась, от этого смеха у Антона сбился голос, выдержав паузу он продолжил: "Черное ничто именем божиим приказываю тебя, назови своё имя". Девочка на миг замерла и из неё вырвалось хриплым посаженным голосом: "Уходи". Елена охнула. Антон продолжил окуривать комнату, читая наговор: "Я пришел - ты уйдешь, как ночь уходить вслед за луной, уйдешь и ты. Говори как твое имя?" Олеся зашипела змеёй, легла на спину и тело её забилось в судороге.