На лице Громодара обычное недовольное выражение. Еще бы, в гномьем селении он ведь так или иначе, был главным. Ну, или одним из главных, так и не разобрал пока их коммунистическую иерархию. А здесь с ним никто не советуется, таскают как ишака за узду... гм, не ляпнуть бы вслух.

Ургала идет, легко, уверенно, как могучий ледокол, в прибрежных льдах. Серьезных айсбергов нет, а тонкие льдины расступаются от одного только вала воды, вскипающего перед носом. Так от орка шарахаются прочь невидимые твари. Только по колыхающейся траве видно как кто-то убегает, да изредка меж стеблей поблескивают чьи то глаза. Чувство самосохранения в игре прописано в животных плотно. Не дождаться пачек тупых мобов выскакивающих отовсюду, чтоб убиться о игрока, или какого-нибудь соперника явно выше уровнем, ну или изображающего таковой.

Проводив взглядом очередной чешуйчатый хвост, втянувшийся в траву, как спагеттина в рот итальянца, я сказал:

– Похоже в этой игре все по-настоящему. Охота это охота, битва это битва, засада это засада...

– А зануда, это зануда, - добавила девушка, ловко увернувшись от моего шлепка, да еще взвизгнула, словно я попытался ткнуть ее факелом.

– Визг удался, - хмыкнул я, сунул мизинец в ухо и интенсивно им там подергал. Не знаю, как разрабы реализовали в игре барабанные перепонки, но ухо реально заложило. Причем иконка дебаффа не возникла.
– Кстати, интересный эффект, надо бы попро... А-а! Да не сейчас же!
– ахнул я, схватившись за уши от очередной звуковой атаки, которую Кассиди весьма охотно провела.

– Тихо ты!
– рявкнул Ургала.
– Нужно входить в Круг с почтением!

– Слыхала? В круг. С почтением. То есть, со всем пиэрквадратом, - подтвердил я значительно, выдав весь свой запас геометрических знаний, случайно застрявших в голове со школы.

Гнома послушно потупилась, и мелко засеменила следом.

Я хмыкнул:

– Гюльчатай, без паранджи не поверю!

– Обойдешься!
– гордо заявила девушка. Потом в глазах у нее сверкнули бесенята, и она одним быстрым движением завернула свитер на голову а-ля паранджа. Только голый живот на тонкой талии мелькнул на миг, пока его не закрыли ладони, обернутые вывернутым свитером. Полосатые гетры облегают ладную фигуру, шаги короткие, словно идет на высоких каблуках, да в мини-юбке.

– Гюльчитай, э-э...

Девушка через несколько шагов вернула одежду на место, и бросила лукавый взгляд через плечо. Губы дрогнули в улыбке, срисовала четко - я реально подавился юмором. Умеют же женщины так... одним небрежным движением отключать мужикам мозги.

Но вот мы уже рядом с камнями, куда все это время шагали. Из «стоухенджа» неторопливо вышел седой орк с внушительной плешью. Остатки седых волос раскинулись по плечам. Не дать ни взять, одуванчик на который дунул ребенок, но выдоха хватило снести пух лишь сверху. Что этот старик орк понять можно с трудом - рот, что возможно когда-то прекрасно делал «Ы» могучими клыками - сейчас сплошной беззубый жемок. Лицо так испещрено морщинами и шрамами, что глаза едва видны - сверкают из их глубин как маленькие светляки, засевшие в трещинах дубовой коры. Но орочьи полусапоги, дающие свободно торчать когтистым пальцам наружу, в наличии. Надо бы узнать, как они называются. На теле бесформенный балахон, в руке побитый и поцарапаный, но определенно такой же черный ятаган бога Урра, как и у Ургалы.

Я ожидал от нашего проводника что-то солидное, вроде: «приветствую тебя о великий хранитель святилища... Когото-там», но тот без малейшего почтения отодвинул старика плечом и приглашающе махнул нам лапищей.

Благоразумно помалкивая, мы шмыгнули под сень тяжелых камней, накрытых плетеным куполом. Внутри действительно круглый алтарь. Орк, не долго думая, швырнул на него ляжку козла. Хм, а говорил что все мясо отдал варгам... Хотя может в поселке дали. Алтарь окутался дымкой, мясо исчезло. Ургала хмыкнул, ничуть не изменившись в лице. Удивительно, но и Громодар похоже прекрасно знал что делается и выложил на серую плиту, что доходит ему до груди, краюху хлеба. Дымка и исчезновение повторилось.

Не успел я открыть рот, чтобы выяснить, что здесь происходит - Кассиди бросила на плиту, какие-то грибы и горсть ягод. И подняла брови домиком. Ее «приношение» и не подумало исчезать.

Тут подал голос старик - орк. Скрипучий, надо сказать, голос. Шамкающий и какой-то бездушный, словно говорил беззубый робот:

– Духи места благословляют лишь тех, кто плоть от плоти этого мира. Бессмертным же нужно положить на алтарь свои живые руки.

В горле внезапно запершило, я кашлянул:

– Прошу прощения, уважаемый. Но, лучше уж я без благословения обойдусь. Как-то мне жаль свои руки. Мы... некоторым образом с ними близки. Стой!

Это я уже рявкнул безбашенной гноме, устремившейся к мутному алтарю. Да не только рявкнул, а еще и успел ухватить ее в охапку и отнести подальше. Потом скрипнул зубами и с трудом преодолевая желание плюнуть да уйти нафиг, двинулся к камню. Ага. Шаткой походкой зомби, твердящего «мозги-мозги». Несколько шагов и мои вытянутые руки осторожно коснулись камня.

Под пальцами дрогнуло, они окутались дымкой, а перед взглядом выскочило сообщение:

«Вы желаете изменить точку возрождения, с «Лозадель Подгорное» на «Плато каменных слизняков»? Да-нет?

Фух... Мать... Да!

Я выдохнул и кивнул девушке:

– Перепривязка точки возрождения. Только и всего. Правда с весьма экзотическим сопровождением. Лена кивнула и через мгновение проделала то же самое.

Орк уже выскочил - объяснять и рассказывать местные определенно не любят. Ненавязчивые какие! Нет, ну понятно, что игроки редко, когда читают полотенца пояснений, но такое впечатление что в Росланд-хайтэк, разработчики возмутились в стиле «ах вот вы как? А вот теперь вообще хрен вам!» Отсутствие информации зашкаливает. К счастью можно всегда спросить. Хм, а может разрабы как раз специально игроков направляют на выяснение лично? Для стимуляции так сказать личного общения, которое в современном мире сходит на нет? Ладно...