- Разница есть. Центр - это своего рода начало и одновременно цель, то, к чему стремятся. Таким словом просто так не разбрасываются. Середина - это просто середина, та самая дрянь, разделяющая что-то напополам...

 - Да знаю я!

 - В нашем случае, - не унимался Дардарон.
– имеет место быть именно центр, начало - точка, из которой выходили все эти лучи.

 - Именно это я и имел в виду. Просто назвал тем словом, которое попалось на ум. Как будто сам не понимаешь! А если ты будешь всем подряд растолковывать, что они неправильно говорят, то потратишь слишком много времени, потому что хотя бы в этом городе о том же слове "центр" имеют понятие, по самым сказочным представлениям, человек десять.

 Под столом ничего не было. Дардарон поднялся, отряхивая колени мантии от пыли.

 Настала очередь шкафчика.

 - И это хорошо?

 - Нет. Это нехорошо, но это правда. Хватит притворяться, будто тебя не учили глядеть правде в лицо, даже если оно кошмарно уродливое!

 - Учили. К сожалению, ещё учили мириться с уродливой правдой. А я с этим не согласен. Если реальность плоха, и её нельзя исправить, это не значит, что мы не должны пытаться это сделать. Если человек, с которым я веду общение, глуп, я не хочу потакать его глупости. Это большое зло против него. Я бы не хотел, чтобы моей глупости потакали. Но именно потому, что все так делают, это не кончается. Даже если цель недостижимая, например, излечить всех людей от глупости, или создать справедливое общество, это не значит, что мы не должны пытаться её достигнуть. Знал я одного учёного, который измерял длину и ширину, например, крыльев птицы, потом чертил их на бумаге. В общем, измерял всё, что мог измерить, и пытался идеально точно перенести пропорции на бумагу. В его науке есть линия, название которой по пафосности сгодилось бы одному из наших заклинаний. Эта линия загибается в дугу и затем идёт почти на одном уровне с линией-началом, хотя постоянно, дюйм за дюймом, снижает разрыв с этой линией. Но никогда - именно никогда она с ней не соприкоснётся. Это кажется невероятным - ведь если она постоянно приближается, значит когда-то должна достигнуть цели, разве нет? Этот учёный долго объяснял мне, как так получается, и я, кажется, даже понял его. Но это неважно. Я хотел сказать, что человечество никогда не достигнет тех идеалов, в свете которых мы бы хотели его видеть, как та линия никогда не достигнет начала, но это не значит, что мы не должны стремиться к этим идеалам. Эта линия ведь стремится и постоянно приближается к своей цели. Почему мы не можем это делать, неужели лучше вовсе не делать ничего? Потакать несовершенствам мира? Мириться с ними? Я так не думаю. Именно потому, что мы с ними миримся, они до сих пор господствуют.

 - Если ты закончил, - проговорил Гилон, стоящий у стены, рядом с ещё одним мелким следом.
– То, будь добр, расскажи, чего тебе наговорил Трилон, что ты настолько сошёл с ума, что высосал всю эту философскую лекцию из одного перепутанного мной слова?

 - Прости, - Дардарон отошёл от окна.
– Трилон действительно рассказал мне то, что имеет для меня большое значение. Жизненное значение. Я расскажу тебе, когда наберусь смелости. Сейчас могу лишь сказать, что я стал много думать после того разговора. И теперь я... можно сказать, другой человек.

 - Тогда дам совет, другой человек. Тот, прошлый Дардарон всегда вовремя понимал, когда нужно умничать, а когда это бессмысленно. И если умничал, то по делу. Например, сейчас бы он запросто определил по уже найденным следам, с чем мы, орк возьми, имеем дело.

 - Мы имеем дело с особым видом магии, который сам убил Колриуса.

 - Поясни.

 Дардарон снова наколдовал свет, в этот раз приблизив руку к стене. После того, как он прекратил колдовать, на красной поверхности остался след точно такого же цвета, как и остальные, но точно повторяющий направление, в котором его посылал маг.

 - Этот камень, из которого построен мой кабинет, чётко отражает следы использованной магии. Странно, что я раньше этого не замечал. Не часто приходилось здесь колдовать. К чему я. Наш убийца находился у входа в кабинет, может через порог, а может даже внутри, ближе к вот это стене, или вот к этой. В любом случае, когда он направил пузырь против Колриуса, должен был остаться след, повторяющий это направление. Он должен был идти от места, где стоял убийца, к месту, где был Колриус.

 - А как же получилось, что вместо одного следа множество и все они идут от центра?

 - След по прежнему один. Просто он разделился на множество в результате того, что пространство комнаты оказалось много большим, чем источник колдовства. Но гораздо интереснее то, что сам источник находился именно в центре, где-то рядом с самим Колриусом, а может даже в нём самом.

 - Это могло бы случиться, если бы Колриус сам себя убил пузырём? Это вообще возможно?

 - Убить самого себя пузырём? Вряд ли кто-то из магов был достаточно глуп, чтобы попытаться проверить. И да, это могло бы случиться, если бы Колриус решил сделать это. Если бы он умел колдовать, если бы он был убийцей, но решил навести нас на ложный след, чтобы мы продолжили искать виновного. Если бы он решился на такое самопожертвование. И я именно так бы и подумал.

 - Если бы?

 - Если бы не был свидетелем того, как умер Палтанон. Мы сидели с ним в одном помещении, в паре шагов друг от друга. Не было слышно никаких шагов, не было вспышки, характерной для магии. Не было ничего. Палтанон просто умер на месте.

 - То есть убийца не ходит по замку и не прячется?

 - Да. Убийца подготавливает всё необходимое и ждёт, когда уже мёртвая жертва умрёт. Я бы попытался догадаться, как он всё это проворачивает, но... каждая моя догадка в любом случае будет опираться на положение, которое противоречит действительности.

 - Я понимаю, - кивнул Гилон.
– Для осуществления такого плана нужна магическая идеалия. И мы должны допустить, что наш противник её придумал. Ты думаешь, это невозможно?

 - Даже не столько невозможно, сколько немыслимо то, что он стал бы применять её для таких мелочных целей, как война с нами. Это всё равно что... строить из гиблонтского дерева* забор вокруг огорода.

 - Сейчас ты не готов поверить в то, что магическую идеалию могут использовать против нас. А ещё недавно не был готов поверить, что её вообще возможно создать в наше время. А до этого посмеялся бы над любым, кто рассказал бы тебе обстоятельства гибели Палтанона. Пора уже начать допускать невозможное. Разве не видишь, наша главная ошибка в том, что мы этого не делаем.