Эдеард рассмеялся.

– Расскажите подробнее.

– Сначала плохие новости, – сказал Бойд. – У «Дома голубых лепестков» появился новый хозяин.

– Кто? – отрывисто спросил Эдеард.

Бойд искоса посмотрел на Динлея, словно ища у него поддержки.

– Буат.

– Никогда не слышал о таком.

– О нем никто не слышал, – сказал Бойд. – Вроде как он единокровный брат Иварла.

– Чудесно.

– А теперь хочешь услышать действительно плохую новость? – спросил Максен.

Эдеард бросил на него сердитый взгляд.

– Ходят слухи, что у Буата есть партнер.

– Продолжай.

– Ранали.

Эдеард уронил голову на руки и негромко рассмеялся. Ну конечно! Ведь Таннарл в тот злополучный день был заодно с Иварлом.

– Эдеард? – с недоумением окликнула его Кансин.

– На самом деле это хорошая новость, – сказал он.

– Разве?

– Мы наконец получили связь между бандитами и благородным семейством. Мы можем доказать, что они партнеры?

– Договор об аренде зарегистрирован в городском реестре, – сказал Динлей, снимая очки и протирая линзы. – Он считается конфиденциальным до тех пор, пока не будет совершено правонарушение в здании или его хозяином. Мы можем затребовать его через суд низшей ступени. Но там указан только тот, кто имеет право проживать в здании, а поскольку мы знаем, что Буат считается членом семьи, ничего нового нам это не даст. Устав корпорации, ведущей бизнес в «Доме голубых лепестков», будет представлен в гильдии клерков. Но условия бизнеса таковы, что имя Ранали нигде не упоминается.

– Так что, все это – лишь слухи?

Динлей пожал плечами:

– Да.

– И это все, что вы смогли разузнать в мое отсутствие?

– Мой будущий отец говорит, что критиковать умеет каждый, – с напускным унынием произнес Максен. – Нет, на самом деле мы вели трудную слежку в опасных условиях за мизерную плату и скудную благодарность нашего капрала и капитана участка.

– Ради Заступницы, вы можете мне рассказать, что происходит?

– Мы следили за несколькими членами банды, упомянутыми в ордерах на выдворение, – и не без причины. Один из них был в команде силового воздействия, – сказал Динлей. – Они вчера приходили к торговцу из Нефа по имени Чариу и потребовали треть его бизнеса. Он импортирует салгубку.

– Что это еще за фигня? – потребовал объяснений Эдеард. – Клянусь Заступницей, если кто-то из вас снова изобразит сочувствующий взгляд, я окуну его вниз головой в Бирмингемскую заводь и там подержу.

Бойд открыл рот, готовый пуститься в объяснения, но нахмурился и повернулся к Максену. Тот поджал губы и вопросительно взглянул на Кансин.

– Можете меня не спрашивать, – сказала она. – Ни разу о таком не слышала.

– Должно быть, это что-то ценное, – задумчиво произнес Динлей. – У Чариу большое семейство, молодежь одевается у лучших портных и устраивает пирушки по всему городу. У него есть еще две любовницы, которых он одаривает драгоценностями.

– Он согласился на их условия? – спросил Эдеард.

– Нет, – ответил Бойд. – Заступница наделила его твердым характером и вспыльчивым нравом. Он отказался.

– Вот мы и проследили за бандитами-вышибалами до самого их дома в Сампалоке.

– Вы ходили в Сампалок? – удивился Эдеард.

– Я же говорил, трудная слежка в опасных условиях, – с важным видом повторил Максен. – Так мы узнали, что в качестве первого предупреждения они собираются выбить дух из Рапсайля, первенца Чариу. Причем намерены сделать это сегодня ночью.

– Где? – нетерпеливо потребовал Эдеард.

Улица Риорн представляла собой извилистый проход в самом северном углу района Абад, соединяющий Розовый и Главный каналы. Вдоль тротуара стояли высокие красивые здания, и лишь одно из них было наклонено вперед, что позволяло разросшимся ветвям гурклозы свисать с карниза до самой земли, образуя вдоль прохода живой занавес. Рядом с этим домом и находился «Беспечный полковник» – ресторан и театр с хорошей репутацией, где сыновья зажиточных людей собирались по вечерам, чтобы приятно провести время в обществе себе подобных.

За шестиугольными столами, покрытыми накрахмаленными льняными скатертями, здесь можно было попробовать отличные дорогие блюда, а в погребе имелась обширная коллекция лучших вин со всей Кверенции. В гостиной зоне стояли удобные глубокие кресла и уютные диваны, а любители потанцевать изящно двигались на приподнятом помосте под музыку отличного семейного оркестра. Снаружи, у полированных деревянных дверей, стояли пять рослых швейцаров, обладающих немалой физической и телекинетической силой, и одно только их присутствие отпугивало тех, кто не удосужился достичь определенного общественного положения.