– Я не могу выбраться! – воскликнула Линья, прежде чем жар выжег слова из лёгких.

Архимагос Котов слушал слова из Пищеблока-86, эхом разносившиеся по всей “Сперанце”, но не мог поверить в их реальность. Крепостные не выступали против своих законных господ, они принимали свою роль в машине и считали честью стать частью столь взаимосвязанной и взаимозависимой иерархии. Так было раньше, так будет и впредь.

– …Мы заставим машину остановиться! – прокричал голос, который идентифицировали, как принадлежащий крепостному Авреему Локку. – И вместе мы покажем архимагосу Котову, что без нас его великая машина не будет работать вообще!

Как сильно его не возмутило данное заявление, оно оказалось ничем в сравнение с наступившим ужасом, когда сервиторы мостика одновременно выпрямились, и в полной синхронности отключились от дежурных постов. Те, которые могли стоять, встали со своих нераздельных сидений и повернулись к командному трону, и хотя ему, конечно же, это только показалось, Котов почувствовал тепло их обвиняющих взглядов.

– Аве Деус Механикус, – произнёс он, шагая вперёд и поворачиваясь, чтобы увидеть этот взгляд у каждого сервитора.

В ноосферной сети всплыли сигналы тревоги и предупреждающие символы, когда ранее обслуживаемые системы начали давать сбои или полностью отключаться. Системы управления кузней, стабилизации двигателя, жизнеобеспечения, протоколы активной зоны реактора… всё отключалось или уже перестало работать. Только самые базовые автономные функции ещё оставались активными, но даже они скоро выйдут из строя без внешнего вмешательства.

По всей “Сперанце” техножрецы и лексмеханики бросились к оставленным постам в отчаянной попытке восстановить управление, но сколь ни многочисленными они были, само количество работ, осуществляемых кибернетикой, перевешивало любую надежду вернуть контроль со стороны марсианских жрецов.

– Что, во имя Омниссии, он сделал? – спросил Котов.

Магос Блейлок подключился к десятку систем, используя все доступные ему способы связи. Окружавшие его искусственно выращенные низкорослые существа стояли необычно спокойно, словно решили больше не помогать своему господину.

– Заявление: неизвестно, – ответил Блейлок. – Все до единого сервиторы на борту прекратили выполнять предписанные задачи. Они или отключили свои активные системные связи или отсоединились… по собственной воле.

Последние слова магос выдохнул, словно шёпот, как будто произнесённые вслух они обретали реальность. Котов посмотрел на Блейлока, который впервые после назначения фабрикатус-локум выглядел совершенно беспомощным.

– Как он сделал это? – спросил Котов, спустился на палубу и жестами притянул к себе ноосферные полосы света. Он видел истинность слов Блейлока. По всей “Сперанце” послушный ранее экипаж сервиторов прекратил функционировать и стоял столь же неподвижно, как статуи из плоти во вместительных кибернизирующих храмах на Марсе перед внедрением закодированных подпрограмм.

Криптаэстрекс превратился в пылающий маяк сердитого ноосферного кода, когда его тщательно выверенные планы пополнения припасов оказались безнадёжно сорваны и загрузочные доки перестали работать. Напротив магистра логистики Азурамаджелли изо всех сил пытался перенаправить все пакеты данных авионики, которые раньше обрабатывали группы навигационных сервиторов, на свой пост. Объём вычислительных операций, делегированных кибернетике, казался невероятным, и Котов поморщился от информационной нагрузки, которая потрескивала между мозговыми колбами Азурамаджелли.

– Нужно восстановить контроль, – произнёс Котов, вытянув механодендрит и подключаясь к сети управления, которая отвечала за бесперебойную работу сервиторов корабля. – Немедленно. Отправьте восстановительный код активации каждому сервитору на борту корабля.

Едва он произнёс эти слова, как механодендрит пронзила обратная связь. Котов вытащил извивавшуюся конечность из порта подключения в сопровождении пены агрессивного кода и золотых искр.

– Сети сервиторов отключаются, – сказал Блейлок. – Они запираются за стенами бинарного белого шума. Даже если мы сможем установить связь – они нас не услышат.

– Мы должны вернуть их, – резко ответил Котов. – Меня не отключит от собственного корабля какой-то жалкий крепостной. Крепостной, которого вы так и не смогли вытащить из его жалкой норы. Это – ваша ошибка, Таркис. Вы давно должны были его найти и казнить.

– Опровержение: этот крепостной едва ли не исчез со “Сперанцы”, – возразил Блейлок. – Сколько бы мы не задействовали армсменов или биосигнатурных сканеров, нам так и не удалось обнаружить ни следа его присутствия. Я убеждён, что ему помогал кто-то из Механикус.