– У тебя есть какие-нибудь вопросы? – спросил монарх, проглотив кусочек мяса. – Может, что-то хочешь спросить?

– В общем-то нет. Все, что нужно я узнал.

– Тогда скажи, когда возьмешься за работу?

– Завтра. На закате.

– Ну, лады, братец. Желаю тебе удачи! Выход сам найдешь.

Закат побеждал медленно, словно – нехотя. Свет тускнел, исчезал отовсюду, уступая место мраку, ползущему по дну рытвин и колдобин вместе с клочьями бледного тумана, который не желал покидать лес уже несколько десятилетий.

Солнце коснулось горизонта. Размытый огненный диск отбросил на округу рубиновые лучи, с трудом пробивающиеся сквозь дебри и мокрый липкий туман. Изменчивое серое состояние между кромешной тьмой и частичным присутствием света могло сбить обитателей этого леса с толка. Но только не Эрика. Он знал, что наступает ночь. Темная, полная ужасов ночь, не предвещающая ничего, кроме предстоящей схватки с троллями.

Царствующие в этот миг тени, отбросили на тропу изысканный орнамент, опутывающий весь мир вокруг паладина.

Эрик сошел с тропы в нужном месте, и накинул капюшон. Двигающиеся к эфесу меча пальцы оплели рукоять, потянули меч – вон из ножен. Лес наполнился тихим шелестом серебряного клинка. Руны, вытравленные почти по всей длине, загорелись ярко-голубым холодным светом.

Окруживший его лес засыпал. Гомон птиц затих. Тихий хруст хвороста, нарушавший хрупкую тишину, канул в вязкую тишь. Лишь шелест листвы и скрип сгибаемых ветром веток нарушал гармонию.

Огляделся.

Дубы, произрастающие на сухой почве, мало походили на своих собратьев в других уголках Лирии. Они не могли сравниться со своими северными собратьями совершенно ничем. Их убогие стволы, покрытые рубцами, не смогли бы сравниться с величественными стволами вышеупомянутых; а чахлые кроны выглядели бы жалко на фоне разлапистых кущей собратьев.

Паладин направил клинок вперед. Бросил пару взглядов по сторонам – на кустарники.

Моргая, Эрик обернулся: сумрак, сгустившийся между жухлыми деревьями, пропускал огоньки глаз – блестящие, злобные шарики глаз, принадлежащие обитателям темноты. Неизвестные глядели. Следили за каждым его движением, выжидая подходящего момента то ли для нападения, то ли для ретировки в другое место, где их не потревожит нежданный гость.

Вышколенные убийцы, воплощения зла, неуловимые, словно тени, исчезали. Лишались и без того размытых контуров маленьких тощих существ с неправильной осанкой. Каждый из них знал, что нападать стаей куда лучше – больше шансов застать недруга врасплох, но в таком случае добычей придется делиться со всеми. Но станут ли они? Конечно, нет. Горбатые обитатели ночи слишком жадные, алчные, особенно, когда речь идет о пище, добыче. Свежем мясе…

Горбатые окончательно растворились в густом мраке, а значит, Эрик почти дошел до цели – до пещеры троллей. Либо до территории какого-нибудь другого существа или существ, коих боятся даже низкорослые убийцы.

Паладин пробирался напрямик к заинтересовавшему его красному огоньку за жухлыми кустиками, пропускающими слишком много света. Паладин без помех добрался до поляны, на которой горел костер, и увидел НЕЧТО…

Три огромных существа за кострищем, насадив на кривые прутики что-то непонятное и ароматное, смотрели на котелок, висящий над костром, и уплетали мясо. Запах усиливался при каждом резком движении. Существа спорили о чем-то столь заинтересовавшим их, что никто из них даже не заметил, как Эрик медленно пробрался к кострищу. Пахло от чудищ прямо-таки убийственно. Жуткая вонь ощущалась сразу же. В этот миг Эрик мечтал больше всего об одном: вернуться домой и уткнуться носом в благоухающие земляникой волосы Элли. Он никогда еще не чувствовал столь отвратительной вони вперемешку с вполне сносным ароматом жареного мяса.

Существа в рваных брэ9 облизывали толстые пальцы, тянули свои мерзкие рожи с маленькими глазками к деревянному кувшину, коим орудовал более щуплый, с чудовищным шрамом на щеке.

Рядом со стоящим поодаль пузатым бочонком, на котором было написано «Пиво Джонса», валялись две внушительных размеров сумы, составленные из шкур; скорее всего, – козьих.

Это были тролли. Скальные тролли. Эрик определил это по их каменным наростам на толстой шкуре, которая служила природной кольчугой для подобных существ.

Изъяснялись существа таким образом, что будь рядом какой-нибудь представитель светского общества, у него бы завяли уши и случился инсульт с летальным исходом. В общем, – ни в один приличный дом с такой речью не впустили бы. Даже Эрик, частый гость кабаков, не мог разобрать некоторых выражений.

– Этот треклятый кобольд совсем запустил свою ферму… – Сетовал великан со шрамом, жадно впиваясь кривыми зубами в мясо. – Овцы худощавые, как и его семья, погляди Криторт, – тролль повернулся к собрату, указывая на прутик. – Ни хрена нет… кожа да кости, мать его!

– Коли тебе не нравится мясо, так сходи, поищи другое! – зло ответил третий, встав с поваленного дуба. – Я те так скажу, браток, нам еще повезло, что мы так питаемся.

– Это заслуга того засранного фермера, – подхватил второй, снимая с прутика мясо и заглатывая его целиком: кости при этом тихонько прохрустели.

– Если бы не ферма, – продолжил он, – померли бы с голоду.

– Говорю вам, Эрд не зря нас кинул! – продолжал стенания скальный тролль. – Он нашел место со жрачкой! А нас, сукин сын, бросил, чтоб ему пусто было! Сидит сейчас где-нибудь в замке, жрет нормальную еду…