"А что такого в этой песне?", - подумала я. Не моя вина, что она засела у меня с утра в голове и крутилась, там как заезженная пластинка.

– Сама догадаешься или подсказать?

– Подсказать, - лукаво улыбнулась я и он привлек меня к себе.

Я и так поняла, что он имеет в виду. Просто до его слов, предположение, что возможно, эта мелодия не просто так играла в моей голове, а имела какой-то глубинный смысл, как-то не приходило мне в голову. Подсознание странная штука. Вечно вытаскивает на поверхность наши истинные страхи и чувства, но никогда не дает прямого ответа на мучающие нас вопросы, предпочитая общаться с основными отделами мозга по средствам подсказок и ребусов.

После признания моего демона в любви мне, я всеми силами пыталась понять, как именно я к нему отношусь и почему сразу не смогла произнести эти три, в сущности, простые слова. Осознание того, что между нами, в общем-то, не осталось ни одного барьера, которому я бы еще могла ранее приписать свою неуверенность или нерешительность, ничуть не облегчали мою задачу. И я никак не могла избавиться от чувства, что мне до полного счастья, не достает какого-то маленького кусочка, который подобно пазлу, никак не желает вставать на свое законное место. И еще неплохо было бы выяснить, как именно выглядит этот самый кусочек и вся картина в целом.

Пока я отвлекалась на философские вопросы мироздания, мой демон умудрился, подсадив меня на стол, раскидать все мои бумаги и частично даже одежду. И как положено по закону жанра в один из самых захватывающих моментов зазвонил телефон. На этот раз вспомнили о моем существовании. Я чертыхнулась и полезла искать источник моей ненависти в данный момент.

– Омичка, - донесся до меня спокойный голос моей бабушки, - здравствуй, дорогая.
– Я в ответ буркнула что-то более менее похожее на человеческое приветствие, что весьма осложнялось тем, что, не смотря ни на что, Влад решил не останавливаться в своих притязаниях на мое тело.

– Ты здорова?
– в голосе бабушки прозвучало беспокойство и я, выхлестав вперед левую руку, накрыла ладонью лицо своего демона, удерживая его на более менее приемлемом расстоянии от меня.

– Да, бабуль, - прокашлялась я.
– Просто еще не проснулась видимо, - рядом хрюкнул сероглазый и попытался вывернуться из моего блока.

– Омичка, мы завтра приедем с дедушкой и твоей мамой, утренним поездом, - и я тут же обратилась в слух. Заметив перемену в моем настроении, Влад прекратил свои захватнические попытки и сел рядом со мной на крышку стола.

– Что-то случилось?
– обеспокоенно спросила я.

– Пока ничего страшного, не пугайся. Дедушке должны сделать операцию на следующей неделе. Мы его сопровождаем, - пояснила она.

– Ему хуже?
– спросила я, чувствуя угрызения совести из-за того, что совершенно забыла о нем, окунувшись с головой в свои собственные жизненные переживания.

– Нет, - ответила бабушка и, упреждая мой следующий ответ, добавила, - но и не лучше. Мы заедем к тебе, скорее всего во второй половине дня, когда разберемся со всеми делами.

– Хорошо, бабуль. У меня утром последний экзамен, но думаю во второй половине дня, я буду дома.

Краем глаза я уловила ухмылку сероглазого с задумчивым видом листающего мой конспект. Я действительно стала так часто бывать у него, что, порой, не задумываясь стала называть домом его квартиру.

"Я про общагу!"

"Я ничего не говорю..."

– До встречи, дорогая, - произнесла она.

– Пока, бабуль, - ответила я и она повесила трубку.

– Видимо на завтра все отменяется, - заметил он. Мы планировали отметить окончание сессии, ну конечно при благоприятном исходе сдачи наших последних экзаменов.

– Я не знаю еще, - пожала я плечами. У меня в мозгу зашевелился маленький вредный червячок по имени "совесть".

– Хочешь, я узнаю про твоего дедушку?
– правильно истолковал мое молчание сероглазый.

– Нет, - твердо ответила я.
– Этот тот случай, когда незнание скорее благо, оно помогает сохранять надежду.

Влад притянул меня к себе и, обняв, прижался губами к виску.

– Просто думай о хорошем и так оно и будет.

Я рассеянно кивнула и чтобы сменить тему разговора поинтересовалась:

– Ну как твои успехи, великий дешифратор?

– Да пока похвастаться нечем, - задумчиво произнес он.
– Не буду больше тебя отвлекать, ребенок.

Я обиженно выпятила вперед нижнюю губу и состроила жалостливое лицо - ну точно как пятилетний дитенок у витрины с игрушкой, которую родители отказываются ему купить. Сероглазый улыбнулся и страстно меня поцеловал.

"Так лучше?"

"Намного!" - улыбнулась я и натянула обратно его футболку, в которой любила ходить, когда оставалась ночевать у него дома. Ту самую, с анимэ-персонажем. Влад в свое время сказал, что так я лишена возможности любоваться на его смазливое личико. Хотя по его глазам я прочла, что он счастлив, видеть меня в чем-то, что принадлежало ему, как некий знак его права обладания мною.