— Действительно. Если бы никому не удалось пробраться на восток, мы бы не слышали о землях Каерн’Сэна. — вспомнил Фенрир. — Кажись, темные эльфы когда-то давно вывели свои корабли к песчаному берегу… Боги, когда же это было…

— Верно… Но, все же один путь в пустыню есть и сейчас. — Хейрим заговорил тихим, безмятежным голосом. Присутствующие уставили свои крайне удивленные взгляды на дворфа. Тот тут же продолжил: — Под Дунгорадом лежат старые пещеры. Когда наши предки строили великий город, они черпали бронзу из подземных запасов. Одна из таких шахт зашла так глубоко в гору, что дворфам удалось выйти с другой стороны скал и оказался в бескрайней пустыне. Именно наши сородичи и нарекли восточные земли Каерн’Сэна, а не эльфы, как думают многие… Вскоре, когда строительство города продвинулось далеко вперед, предки завалили старые пещеры и запечатали вход, ведущий в подземелья. Та единственная дверь, что открывает путь в пустыню, сейчас покоится в потайной комнате, открывающей тоннель в Талые льды.

— Невероятно! — Брор не верил своим ушам. — Мы же прошли мимо этого прохода месяц назад…

— Это возмутительно! — возразил Ривиель. — Почему Бронзовый совет скрыл от нас столь важную информацию?!

— Скрыл?! — возмутился Гархунд. — Клянусь Рогаресом! — дворф ударил себя в грудь кулаком. — Я первый раз слышу это из уст Хейрима. — он с недоумением смотрел на старика. — Зачем ты держал это в тайне?! Народ Северных земель должен знать о том, что пустыня Каерн’Сэн не такая уж и недосягаемая, как кажется на первый взгляд!

— Ты не понимаешь… — старый дворф вздохнул. — Восток совершенно пуст и безжизненен. Там нет еды и питьевой воды — это выжженные солнцем земли, где смерть ожидает путника на каждом шагу. К тому же, устрой мы из Дунгорада проходной двор, наш родной дом перестал бы быть таким неприступным, какой он есть сейчас. — Хейрим встал и развел руки в стороны. — У нас всего одни врата. Северные и Южные земли знают о том, что пещерный город прочно скрыт в горе. Нельзя было рушить эту легенду! — пояснил старик. — И только на миг подумай, как бы себя чувствовали горожане, узнай они о том, что Дунгорад не такой уж и укрепленный, как кажется на первый взгляд? Да мало того! — дворф наклонился к Гархунду. — брешь находится в самом сердце нашего королевства: за стенами Бронзового совета!

— А что толку от этой «укрепленности»?! — вмешался Хорн. — Один, единственный вход не помешал вампирам захватить город. Разве я неправ?! — дворф взглядом пронзил старика.

— Друзья, давайте не будем спорить о причинах и следствиях. — предложил Дромис. — Главное то, что Фаргон не знает о возможном пути в Восточные земли. Будем надеяться, что ему удастся найти способ попасть в Каерн’Сэн. А что там будет дальше, касается уже только его и нам отнюдь не подвластно. Так что, я настаиваю на том, чтобы вернуться к обсуждению предстоящей обороны Элвенстеда.

— Я согласен с Дромисом. — добавил Хоук. — Нам стоило усилий добраться до эльфийского города. Бушующий ветер и ливень — сильно усложняют ситуацию. Туман стал совсем беспроглядным, и я боюсь, что дальнобойные орудия, которые вы так старательно возводите на стены, окажутся бесполезными.

— Ты предлагаешь нам расположить армию у северных врат? — спросил его Фенрир.

— Как одно из возможных решений. — ответил старый эльф.

— Можно оставить на стенах только тех солдат, что обсуживают тяжелое вооружение. — предложил Дромис. — А в остальном, сделать так, как говорит Хоук: вывести войска на равнину, у подножья Элвенстеда, и встретить вампирские силы в ближнем бою.

— Что же… Предлагаю ещё раз все взвесить и как следует обдумать. До наступления тьмы у нас есть ещё несколько часов. — Фенрир облокотился на стул и впал в раздумья. В зале собрания наступило молчание.

Мерцающий свет факела падал на оранжевый песок и ветхие стены. Перерожденный спускался вниз по узкой тропе. Воздух насквозь пропах сыростью, а вокруг стояла кромешная тьма. Вскоре, проход расширился и Фаргон очутился под сводом огромной пещеры. Повсюду лежали повозки и старые инструменты. Он шагал по песку в свете пылающего факела. Постепенно шахта начала сужаться, превращаясь в узкий коридор. Выкопанный тоннель сменился сырым, пещерным камнем. По стенам и потолку стекали тонкие ручьи. Перерожденный блуждал в глубоком сумраке, прислушиваясь к окружению: с сотни метров пред ним доносился бурный шум водяного потока. Фаргон шагнул в вырытый природными ручьями проход и оказался у земляной тропы, спускающейся вниз причудливым серпантином. Он поднял факел и осветил пространство: мощный, порывистый водопад, стремительно падал во тьму. Задержавшись на миг, человек двинулся вниз по тропе. Узкая дорога уходила в неизвестность, постоянно поворачивая из стороны в сторону. Очень скоро, перерожденный оказался под сводом пещерных сталактитов. Шум водопада остался далеко позади, и Фаргон двинулся вперед по новой, полной опасностей пещере. К его удивлению, прямо из песка росла трава и цвели высокие кусты. Он держал факел на вытянутой руке и шагал сквозь сумрак. Внезапно, тяжелый, тупой удар сбил его с ног. Фаргон полетел в сторону и выронил источник света. Зловещее рычание разразилось в тьме подземного пространства: перерожденный проник в логово жуткого зверя… Охотник поднялся на ноги и побежал к огню. Вдруг, когтистая лапа проскользнула над его головой. Фаргон увидел во тьме огромного, черного зверя. Фростбир с необычайно темным, густым мехом, двигался по песку, рисуя круги вокруг незваного гостя. Животное оголило смертоносную пасть и медленно приближалось к Фаргону. Густая слюна бестии каплями стекала на холодный песок. Зверь перебирал по развалившимся камням и высоким кустам, продавливая те силой своего непомерного веса. Вскоре, животное остановилось и присело на задние лапы. Фаргон понял, что фростбир готовиться к прыжку и выискивает подходящий момент. Он достал из ножен двуручный меч…

В пещере раздался рёв: черная бестия мигом прыгнула на человека, выпустив в прыжке смертоносные когти. Фаргон ринулся на фростбира, держа за спиной эбонитовый клинок. Перерожденный выждал мгновение, когда бестия окажется в воздухе, точь над его головой, и совершил молниеносный выпад по грудине черного зверя. Тот ловко отбил удар стальными когтями и оказался там, где за миг до этого стоял Фаргон. Человек потеряв равновесие, тут же отпрыгнул в сторону и увальнем полетел на холодный песок. Животное набросилось на перерожденного оскалив невероятно острые клыки. Фаргон резко поднялся и ударив зверя по голове увесистой рукояткой меча, отпрыгнул назад. Размахивая двуручным клинком, он словно разъяренный волк, отгонял от себя кровожадное животное. Черный фростбир зарычал и совершил яростный выпад: когти бестии с легкостью разорвали кожу на груди человека. Перерожденный сорвал истерзанную рясу и рассмотрел рунное начертание: символ был окончательно уничтожен и погряз в крови. Фаргон оскалился и бросился на зверя в неистовом исступлении. Фростбир ловко парировал его атаки — пещера сотрясалась от смертельной битвы. Выпады Фаргона приходились по стальным когтям огромной бестии, а клыки животного в тщетных попытках проскальзывали мимо его головы. Внезапно, перерожденный выбросил меч и накинулся на зверя голыми руками. Он сжал клыки чудища меж больших пальцев и растянул его челюсть в разные стороны. Фростбир зарычал так, что со стен пещеры посыпался песок. Животное ринулось к камням и с треском ударило о них вцепившегося в свои зубы Фаргона. Перерожденный с трудом перенес столкновение, но сохранив сознание, лишь сильнее растянул пасть коварного зверя. Фростбир начал метаться из стороны в сторону, волоча тело человека по каменным стенам и холодному песку. Кожа на спине Фаргона была разодрана в клочья, а пещерные камни вымазаны в крови. Спустя несколько ударов о жесткую поверхность, Фаргон начал терять свои силы. В глазах его поселилась тьма, а руки обмякли. Но не теряя упорства, он все ещё железной хваткой стягивал зубы. Издав отчаянный крик, перерожденный, что есть сил потащил стальные клыки животного в стороны. Челюсть черного фростбира громко хрустнула, и тот замертво повалился вниз. Фаргон отбросил от себя массивного зверя и поднялся на ноги. Шатаясь из стороны в сторону, он подошел к двуручному мечу и сунул его в ножны. В глазах перерожденного двоилось. Он подобрал мерцающий факел и направился к другому концу пещеры. Ноги Фаргона по щиколотку пропадали в песке, а горячая, алая кровь сочилась вниз по спине, оставляя яркий багровый след. Перерожденный вышел в узкий проход и начал взбираться по песчаной тропе. Он остановился и приставил руку к стене. Ноги Фаргона подкосились. Окончательно утративший свои силы, человек вынужденно свалился на землю. Со стен тесного тоннеля капала дождевая вода. Прохладные струи жидкости стекали вниз тонким ручьем. Фаргон перевалился на бок и сгреб ладонью небольшую лужу. Лицо его одарил приятный холод. Он наклонился к скоплению воды, и подобрав с песка факел, поднял его над своей головой. Фаргон вгляделся в лужу и увидел то, что вызвало в его груди чувство тревоги и отвращения: зеленое пламя, искрящееся из его глаз, сменилось тусклым алым мерцанием: перерожденный постепенно превращался в вампира. Он швырнул огонь в сторону и уперся головой о холодные стены. Кровь из разорванных ран собиралась в густую лужу. Силы окончательно покинули его тело. Перерожденный закрыл глаза и попытался собраться с мыслями. Он старался вспомнить, как оказался на этом длинном и опасном пути. Как сам того не зная, покинул стены Рофданхемского замка. В его сознании всплыли образы минувших дней, словно старые призраки, напоминающие о былых кошмарах. Фаргон пытался завести внутренний разговор с самим собой, чтобы хоть как-то побороть всесильное одиночество. Однако же мысли, словно сорвавшиеся с цепи псы, бесконтрольно бегали по отдаленным уголкам его разума. Перерожденный обессилел настолько, что смог лишь молча лежать на испачканном своей же кровью песке, и слушать отдаленный шум бушующего ливня. Холод обдавал пещеру свирепым ветром. Пальцы Фаргона медленно погрузились в песок. Он открыл глаза и посмотрел на освещающий землю факел. Пламя озаряло небольшой участок тесного прохода. Фаргон всматривался в тьму, стараясь прислушаться к тишине. Дождь, разразившийся на поверхности, казалось бы, падал на землю прямо над его головой. Перерожденный закрыл глаза. Уставший и утративший огромное количество крови, он впал в глубокий сон. Фаргону мерещились бескрайние пустыни Каерн’Сэна. Он видел, как босыми ногами ступает по раскаленному от солнца песку. Беспросветная буря разразилась прямо перед его лицом, обдавая кожу свирепствующим ветром. Внезапно, пред ним открылся старинный храм. Фаргон подошел к ветхим вратам и расчехлил двуручный клинок. Он бросился в атаку на неизвестного зверя, прямо внутри святилища, как вдруг — солнце ослепило его глаза. Перерожденный проснулся на все том же холодном песке.

— Я должен встать и идти дальше. — подумал он про себя. — Ливень хлещет над моей головой — значит поверхность совсем близко. — Фаргон уперся руками в стены и попытался подняться. В глазах перерожденного помутнело и его резко повело в сторону. Ударившись о камень, человек чуть не покатился вниз.

— Проклятье Акхинала! — выругался он про себя. Фаргон облокотился на стену и робко встал на ноги. Он двинулся вверх по проходу и подобрав свой меч, взял в руки факел. Покачиваясь от сильного головокружения, перерожденный продолжил свой путь по узкой, выстланной на песке тропе. Звуки ливня с каждым шагом становились все более и более отчетливыми. В кромешной тьме повеяло свежим воздухом. Перерожденный ускорил свой ход и зашагал быстрее. Вскоре, он покинул тропу и оказался в высокой пещере. Фаргон опустил факел и заглянул вдаль: под каменным сводом лил беспросветный дождь. Перерожденный бросил огонь на землю и направился к выходу. Спустя несколько мгновений, он оказался под открытым небом бескрайней пустыни. Восточные земли были стянуты тучами. Он упал на колени и уперся руками в прозябший песок: