Шрифт:
— Пожалуй, хватит на меня Фростбиров… — подумал Фаргон и тревожно взглянул по сторонам. Время вокруг него мгновенно замедлило свой ход: пред лицом перерожденного появилась морда коварного зверя, летящая на него в стремительном рывке. Увернувшись от коварной атаки, Фаргон перекатился по песку и направил свой меч в сторону смертоносного хищника. Зверь мигом упрятал свой облик. Перерожденный взмахнул мечом и настороженно осмотрелся. Фростбир вновь совершил яростный выпад, однако ноги Фаргона оказались быстрее: атака зверя в очередной раз миновала свою цель. Поймав мгновение в прыжке разъяренной бестии, перерожденный скользнул под брюхо врага и распотрошил грудину голодного зверя. Фростбир пролетел над головой человека и замертво свалился на холодный песок. Лужа крови в ту же секунду разлилась под увесистой тушей. Перерожденный бросил клинок, и склонившись над зверем, развернул его на спину. Распоров брюхо хищника, он достал бьющееся сердце зверя и жадно испил из него всю кровь. Невероятная сила вновь наполнила его нутро. Вены на руках и лице Фаргона вздулись, а бледная кожа обрела багровый румянец. Перерожденный швырнул сердце зверя в сторону и вцепился клыками в горячие артерии. Вдоволь утолив свой голод, он резко отринул в сторону и вздохнул с облегчением. Фаргон чувствовал неистовый порыв сил. Он поднял свой меч с песка и устремился на восток. Солнце поднялось к небесам, озарив бескрайние земли. На севере, далеко за песчаными вихрями, скрывалось море Холодных огней. Восточные горы Пантаки остались у Фаргона за спиной, а впереди бушевала беспросветная буря. Он медленно перешел на бег. Фаргон рассматривал свои руки: раны от недавней схватки с черным фростбиром, затягивались прямо на глазах. Внезапно, он остановился и бросил свой взгляд на восток. Вдалеке, за порывами теплого ветра, показались стены из песчаного камня. Несмотря на яркое солнце — ветер поднимал такие бури, что за вытянутой рукой не было видно почти ничего. Однако, плохая видимость не стала препятствием для перерожденного. Ровно, как и для любого вампира.
Фаргон подошел к подножью неизвестного ему города, надежно скрытого меж песчаных холмов. Двое стражников обнажили свои мечи и направились в сторону незнакомца. Лица их были скрыты под шелковыми тканями.
— Странник, стой где стоишь, я велю! По что кровью умыл ты лицо?Страж поднял клинок в сторону Фаргона. Его глаза, словно очи саблезубого тигра, украшали острые, тонкие зрачки. Перерожденный остановился на месте и вежливо поклонился.
— Здравствуй, доблестный воин. — сказал он. — Имя мне Фаргон. Я ищу Храм Рогареса, скрытый в восточных песках.
— Как же нашел ты с запада путь? А взгляд, что печален и сер? Знай, что закрыт чужакам ныне вход В песчаный Аэн’Десер.— Не уж то вы оставите путника голодным и обессилевшим? — спросил Фаргон давя на жалость. — Мне придется волочить свои последние дни по раскаленной пустыне в поисках крова и чистой воды…
Стражи переглянулись.
— Коли ты правду нам говоришь: Измучан востока песками… Меч свой отдай нам и проходи Но язык свой держи за устами.Фаргон, не долго думая, протянул стражу тяжелый клинок. — Благодарю. — сказал он.
— Однако, за миг до того, как пройдешь Позволь-ка задать мне вопрос: Откуда тебя бушующий ветер В пустыню востока принес?— Я — воин королевства, стоящего на северном утесе Пантаки. Имя ему Рофданхем.
— Речь твоя складностью отнюдь не полна, Острый слог гадко режет мне слух. Аэн’Десера познай ты язык, Переведя в тавернах свой дух. Слова твои мне не чужды, совсем. Но нет уж красы никакой — Слышать древнейший язык без стиха, Когда говорит им чужой.Страж вернулся к вратам и распахнул пред путником каменный город.
— Долгой жизни тебе воин. — сказал ему Фаргон, и поклонившись, шагнул за укрепленные стены.
Аэн’Десер стоял на горячих песках. Множественные дома тесно наполняли собой и без того небольшой город. На улицах не было ни дорог, ни тропинок. Больше всего Фаргона удивил внешний вид местных жителей: их манера общения и родство языков. Покрытый темной коричневой чешуей народ, сильно смахивал на людей, выделяясь лишь необычной кожей и особым строением глаз. Перерожденный двинулся к центру города, с любопытством осматриваясь по сторонам. При Фаргоне не было ни оружия, ни денег: только лишь кожаные брюки и ботинки, оставшиеся у него с плаванья на «Песчаном шторме». Он вышел на рыночную площадь и остановился у прилавка с экипировкой. Седая, потрескавшаяся чешуя на лице торговца, натолкнула Фаргона на мысль о том, что пред ним стоял старик.
— Постой-ка! Чужак… вижу странный я взгляд: Глаза твои в свете пылают… Откуда ты взялся здесь? Скорей расскажи. Я думал — таких не бывает!— Приветствую тебя. — улыбнулся перерожденный. — Я Фаргон из Рофданхема.
— Не уж то чрез море ты прибыл сюда? Иль сквозь Аринейские воды? Уж странно узреть мне в песках чужака, В мои то, преклонные годы.— У меня была тяжелая дорога. — сказал Фаргон. — Позволь узнать твое имя, и за одно-ка поведай: как величать твой народ?
— Нескладно со мною ты друг говоришь. Ну, что за манера невежды? Слова твои песней пролиться должны, А не водой безмятежной… Имя мое Арвихар из Огня. А род наш зови «дезерхаллы» Пустынный народ мы из недр песка, Покинувший запада скалы. Мы мирнейший люд, нетерпимый к войне. И дом наш открыт для всех рас. Но путника с ярким сиянием глаз Созерцаю в первый я раз. Прости старика. Уж возник интерес И хочется, хочется знать: Как удалось человеку с утеса В пески Каерн’Сэна попасть?Фаргон слушал речь торговца, и к собственному удивлению, наслаждался приятным слогом бархатного, старческого голоса. — Кажется, я начинаю любить народ восточной пустыни. — подумал он. — Мне удалось отыскать заброшенную шахту, глубоко в восточных пещерах. Она и вывела меня в пустыню. — ответил человек.
— Любопытно, мой друг. Однако, скажи: Окровавлен по что, и нагой? Не уж-то беда настигла тебя Ан’Адема проклятой рукой? Сделку желаю я заключить: Откровенным ты стань. Настоящим. Дарую тебе за это доспех, И меч в придачу изящный. Что скажешь? Согласен? Иль дальше пойдешь, Держа на восток длинный путь? Ответь мне, мой друг, или же вовсе: О сделке скорее забудь.