Леди возвышают низкое, и унижают великое.

Если хотите быть Звездой, то не только светите, но и со-гревайте добротой!
– Пытаюсь зубами разжать стальной кап-кан с зубами акулы.

Удивительное железо не заржавело за тысячи лет.

Может быть, это железо живое?

Тогда я своими зубами причиняю боль капкану!

От резкого трупного запаха у меня кружится голова.

– Леди Abigail! Чем здесь воняет?

На эту вонь можно топор войны повесить!
– вставляю в нос фильтры из крыльев бабочки.

Крылья в ноздрях трепещут с грустным шорохом.

– Сэр Isaac Newton! При леди выражайте свои мысли округло!
– Abigail, хотя и продавщица цветов, но смотрит на меня, как Принцесса цирка.
– От девушки не может вонять.

Мы источаем тонкий аромат.

Но в данном случае не я ароматизирую и источаю.

Вы приходите неизвестно откуда, и непонятно зачем.

Не думаете о моей безопасности среди волков позорных.

Даже не спросили - не запятнала ли я честь на Земле.

Общаться с красивой невестой нужно быстро и оглуши-тельно, чтобы невеста не опомнилась.

Земля - убийственная для людей Планета.

И я бы давно уже умерла в лапах крокодила, если бы не добрые друзья с мягкими хвостами.

Когда я попала в капкан, на меня сразу набросились.

На прекрасную леди все набрасываются, даже гиены.

Лев взял мою голову в свою пасть.

Пять минут размышлял над моей красотой.

Затем закашлялся, словно старый рыбак на озере.

Выплюнул мою обслюнявленную целую голову.

Льву не понравилось, что на ней слишком много волос.

Волосы для девушки не только украшение, но и защита от диких зверей.

После льва ко мне подошли два сердобольных скунса.

Я верила, что меня никто не обидит, потому что девушка целиком выглядит намного приятнее, чем по частям.

Скунсы сразу встали на сторону добра.

Они подняли хвосты и щедро облили меня вонючей жи-жей с запахом умирающего кладбища.

Голодные гиены сразу потеряли ко мне гастрономиче-ский интерес.

Никто не станет кушать зловонное и злобное.

Затем на меня написал африканский слон.

Со слонами хорошо, но у них нет денег.

И пошло, поехало.

Каждый дикий зверь метил меня, как свою невесту.

У вас, у мужчин сильно развита жадность на чужое.

Она называется воровством: если на леди никто не смот-рит, то и вы не посмотрите.

Но, если девушка популярная убийца и сменила сто му-жей, то интерес женихов к ней возрастает в сотни раз.

Так и у зверей с выделением едкой струи.

Если скунсы меня пометили, то и другие дикие звери не пройдут мимо.

Леди, как котенок у дороги - каждый хочет погладить.

После того, как меня пометили, никто уже не хотел меня съесть.

Даже дикие летающие голубые муравьи зажимают носы около меня.

Комары падают в обморок, когда подлетают ближе, чем метр.

Ядовитые змеи давятся слюной и протирают хвостом слезящиеся глаза.

Флора и фауна злобной Земли решила меня не убивать.

Зачем убивать, если не можешь родить?

Звери приняли меня в свой коллектив.

Старую ведьму не взяли бы к себе, а молодую девушку полюбили всеми фибрами мохнатой души.

Мне приносят овощи, фрукты и дичь.

Сколько волка не корми, а он все равно меня хочет.

Я ни в чем не нуждаюсь, как на рынке при коммунизме.

Если нужно погулять, то я отстегиваю капкан, - леди Abigail нажимает на пружинку внизу челюстей капкана.

Железо послушно отпускает белую ножку леди Abigail.

Я смотрю на продавщицу цветов сквозь розовые слезы.

– Abigail! Зачем? Ну, зачем, Abigail?

Вы свободны, как скунс в родной пещере.

Почему вызывали меня на помощь, если помощь вам не нужна?

И меня вы не очень хотите видеть.

Да! Мучить любите и желаете, а видеть - не хотите!

Вы и леди Patricia вьете из меня веревки для белья.

Пока я выбирал из двух зол, все добро уже разобрали.

Мне достаются только ядовитые леди!

Не надеюсь на лучшее, потому что худшее побеждает! - бьюсь головой от нахлынувших в мозг звуков.