Поэтому с двухсотпроцентной вероятностью я говорю:

"Вы не та, которая покорит сердце алхимика!

Лучше быть первой среди ученых, чем последней среди цветочниц!" - сэр Isaac с грустью подает цветочнице руку.

Девушка на ногте мизинца моего дяди рисует кошку.

– Сэр Isaac Newton! Ваше время дороже золота!
– леди Gloria с грудью наперевес вступает в бой.

Семь леди против одной не леди.
– Вы искали человека в жертву для пентаграммы.

Многие мужчины говорят, что женщины - не люди.

Но черт - не мужчина.

Он примет любую жертву, даже юную леди.

Запихните Barbara в черный огонь.

Пусть сгорит в пламени алхимии, чем на костре любви.

Начинать совершать ошибки нужно сейчас, чтобы было время их потом исправить!
– леди Gloria подталкивает про-давщицу цветов к алтарю.

Из черного огня доносится радостное хрюканье.

Черт счастлив, что на него обращают внимание.

Barbara упирается всеми длинными конечностями.

– Гостья! Не хотите идти на костер?
– балерина с воло-сами цвета меди удивлена до прыщей на носу.
– Если вас до-вели до самоубийства, то нужно им воспользоваться.

Мы, балерины, не думаем, когда пляшем.

И пляшем, когда не думаем.

Станьте одной из нас - танцуйте в огне!
– балерина по-могает леди Gloria тащить Barbara в огонь.

К нашему всеобщему удивлению продавщица цветов не хочет быть сожжённой.

Она душераздирающе визжит, как кошка.

От ее проклятий воздух в лаборатории сгущается.

Сэр Isaac Newton разрезает густой воздух ножом для снимания шкуры со свиней.

Я присоединяюсь к толкающим леди.

Всей дружной компанией невест тянем Barbara в огонь.

– У меня один недостаток - не умею разглядеть в жен-щине женщину!
– мой дядя с интересом наблюдает за нами.

На кончике его бороды горят огни Святого Эльфа.
– Ес-ли продавщица цветов не Abigail, то ее можно принести в жертву.

Радуйтесь, юная леди, что сгорите, как ведьма.

В жертву всегда приносят самых красивых девушек.
– Сэр Isaac Newton портит нам праздничное настроение.

Прозрачно намекнул, что продавщица красивее, чем мы!

Теперь процесс жертвоприношения не будет веселым.

Великий ученый открывает книгу мудрости.

Читает тринадцатую страницу.
– Fiat firmamentum in me-dio aquanium.
– Поднимает взгляд на Barbara.

Юная продавщица цветов стоит на границе добра и зла.
– Barbara! Ответьте мне на последний вопрос.

В моей жизни он, может быть, не последний, но в вашей - последний.

Вы продавщица фиалок на ночных улицах.

Вы думаете, что все мужчины хотят одного.

Нет! На самом деле мы хотим одну!

Знаете ли вы прекрасную другую продавщицу фиалок - леди Abigail?
– изо рта сэра Isaac вылетают снежинки.

Они образуют сугроб над норой лабораторного кролика.

– Знаю ли я леди Abigail?
– кривая усмешка молнией пробегает от правой брови Barbara до левой ноздри.
– Все знают леди Abigail!

Когда меня ограбили на холодном кладбище, я рыдала.

Искала утешения у прохожих на груди.

Я знаю меру страданий, но не могу ее измерить.

Печаль привела меня к двери вашей лаборатории.

Кажется, что ничего необычного в двери нет.

Двери - как улитки: закрываются и открываются.

Я долго мерзла голая у вашей двери.

Случайные ночные прохожие жалели меня взглядом.

Но никто не купил ни одной завядающей фиалки.

На девушку можно смотреть, и не видеть ее.

Чем беднее леди, тем она малозаметнее.

Меня выручали лишь нагота и молодость.

Мимо голой молодой красавицы никто не пройдет без поклона.

Я смотрела на падающих из окон горожан.

Сравнивала свою жизнь с жизнью марсиан.

Ко мне подошел волосатый гномик без носа.

"Леди Barbara! Я знаю вас давно, но вы не знаете меня.

Самое время нам познакомиться, когда вы в беде.

Когда снова вернетесь к богатству и славе, то побрезгуе-те разговаривать со мной.

Я - Королевский скороход Jacob.

Денег у меня на добро не хватает, а на глупости всегда найдутся фунты стерлингов.

Быстрые ноги помогают мне воровать.

Ни один продавец не догонит королевского скорохода.

Лишь одна печаль лежит у меня на сердце.

Бежать еще быстрее мне мешают яйца.