За вашу преданность каждой, - черт кивает балеринам, мне, леди Patricia и леди Gloria, - и каждому, - глубокий по-клон до земли сэру Newton, я исполню одно заветное жела-ние.

С годами желания накапливаются, как гинеи.

Чем старше человек, тем больше у него желаний!
– черт на кончиках копыт, как балерон, подходит к моему дяде.

– У меня нет желаний, которые исполнит черт!

Я - сам творец своей Судьбы!
– голос сэра Isaac Newton звенит легированной сталью.

Из глаз вылетают потоки Солнечного света.
– Если бы можно было поехать в свадебное путешествие одному, то я бы согласился стать венцом науки.

Черт! Исполняй желаниях юных леди!

У леди много желаний, но все они сводятся к одному!
– сэр Isaac Newton присаживается к лабораторному столу в форме гроба.

Опускает голову на раскрытые ладони.

На правой ладони вытатуирована хной Звезда.

– Сэр Isaac Newton! Вы думаете, что делаете науку?

Не измышляете гипотез, а подмечаете закономерности?

И потом закономерности обрабатываете, как слесарь об-тачивает деталь на станке?
– черт хихикает, словно в носу у него выросли тысячелетние дубы.
– Объясняете явления природы и формулы?

Вы оптимист, потому что, когда взрывается колба с сер-ной кислотой, радуетесь, не горюете над провалом экспери-мента, а счастливы, что остались живы.

Ученые не делают открытия самостоятельно.

За каждым открытием стоит черт.

Астроном предсказывает появление кометы в опреде-ленный день и час.

Комета живет во Вселенной своей жизнью трупа.

Ей нет дела до математических выкладок ученого.

Но черт тешит самолюбие астронома в белых тапках.

Я за хвост притягиваю комету в нужное время к Земле.

Короли и London Королевское общество восхваляют расчеты астронома, который часто забывает дома штаны.

Никто не догадывается, что я руковожу полетом комет.

Или другой ученый несколько лет выводит формулу.

Просыпается, а на листе перед ним коряво записаны зна-ки формулы.

Ученый думает, что в бреду написал.

Но на самом деле я пишу за вас формулы.

Копыто не удержит гусиное перо, поэтому зажимаю пи-сало в зубах.

Вожу гусиным пером по пергаменту.

Скрип живого по мертвому доставляет мне наслаждение.

Вы пытаетесь получить из ртути золото?

Да! Я подбрасываю в котел готовые слитки золота.

Ваши три закона Isaac Newton я тоже придумал.

Поэтому, сэр ученый, не зазнавайтесь, как колбаса.

Диктуйте свое первое и единственное желание.

А желание у настоящего мужчины только одно - чтобы любимая леди была рядом.

Юноши измеряют свой ум в дюймах, а старики - в фун-тах серебра.

Вы хотите, чтобы Abigail вас полюбила?
– черт раскры-вает глаза до размеров чернослива.

Тончайшие ирония и сарказм блестят в глазах черта.

– Хочу ли я, чтобы Abigail меня полюбила?
– голос мо-его дяди ржавый.
– Полюбит, а дальше что?

Для настоящей любви одной любви мало!

Уходи к черту, черт!

Мое желание - чтобы ты исполнил желания юных леди.
– Сэр Isaac Newton жертвует своим благополучием ради нас.

Мы с рыданиями набрасываемся на черта.

Полируем его рога висмутом.

Натираем рыло синильной кислотой.

– Леди! Давайте вместе подумаем, что нам от черта нужно!
– балерина со снежными волосами и малиновыми гла-зами поднимает ногу выше головы.
– Коллективное решение всегда правильнее, поэтому я танцую в коллективе.

Семь леди придумают желание в семь раз умнее, чем одна леди.

Если мы погибнем и попадем в ад, то потом расскажем подружкам, как весело нам было!
– балерина примерно моего шестнадцатилетнего возраста крепко держит черта за хвост.

Мы с визгом начинаем обсуждения желаний.

Начинаем с самых заветных желаний - с новых туфель на десятидюймовых каблуках, и модных платьев.

Через пять часов черт белеет от нетерпения.

Он покрывается известкой, как мумия.

– Туфли и платья - шикарно и необходимо.

Но есть ценности выше, чем туфли и платья, потому что мы иногда ходим без туфель и без платьев!

Хорошее настроение чаще всего появляется у нас, когда танцуем без платья!
– леди Gloria удивляет нас открытием.

Час мы не можем произнести ни слова от удивления.

Только мычим, кукарекаем, стонем и шипим.

– Что же тогда нам заказывать у черта?

Я боюсь черты, за которой заканчиваются платья!

Ничто не предвещает беды сегодня в пятницу тринадца-тое!
– я зажимаю холодеющий ротик белой ладошкой.