Аня совершенно не знала, с чего начать. Поэтому просто выложила перед Олегом распечатанные фотографии с камеры заправки.

Тот, едва взглянув на них, сухо спросил:

– Сколько?

Видимо, начало она выбрала крайне неудачное. Аня вообще чувствовала себя неуютно в закрытом помещении шикарного ресторана, наедине с человеком, который старше и умнее ее и, скорее всего, ее враг, не в силу личных причин, а потому, что так сложились обстоятельства.

– Да нисколько. Я не за деньгами пришла.

– Тогда мне вообще непонятно, зачем вы пришли.

Ане это тоже было не вполне понятно.

– Я правильно понимаю, что... что Марту Леся больше не увидит?

Лицо Олега за три года, прошедшие с тех пор, как Аня видела его в прошлый раз, даже не то чтобы постарело, скорее из него как будто жизнь вымерзла. На свадьбе она наблюдала вполне привлекательного и респектабельного мужчину слегка за сорок, снисходительно прощавшего себе и окружающим некоторые приятные слабости, а сейчас перед ней сидел человек, который страшно устал. Тут дело было не в седине и не в количестве морщин в уголках глаз.

– Правильно понимаете, - у Олега дернулась щека. Руки он держал под столом. Наверное, тряслись.

Аня отвела взгляд. Она не любила смотреть на людей в растрепанных чувствах, потому что симпатичные ей вызывали у нее жалость, а несимпатичные - брезгливость.

– Олег Игоревич, мне нужно будет что-то сказать Лесе. "Мальдивы" уже не работают.

– Если денег вам от меня не нужно, то я никак не влияю на то, что вы скажете Олесе Борисовне, - он то ли решительно не желал идти на контакт, то ли вообще не заботился о своем будущем.

Аня вздохнула:

– Ладно. Давайте я попробую рассказать вам свою часть правды, а вы расскажете мне свою. И потом подумаем, что со всем этим станем делать. Хорошо?

Олег тяжело вздохнул.

– Не понимаю, для чего вам это надо. Но хорошо, давайте попробуем.

– Вы ведь знали, что это было никакое не похищение?

– Тогда или теперь? Когда все началось - нет, не знал. А потом...
– Олег осекся.
– Вы не будете против, если я закурю?

Что-то Ане подсказывало, что в отдельном кабинете подобного ресторана клиенту никто замечания не сделает, какие бы там ни были запреты на курение в общественных местах.

– Конечно, пожалуйста.

Сигареты были темно-шоколадного цвета, с бордовым ободком. И пахли вишней.

– А потом было уже ничего не поправить. У меня не было миллиона. И достать его в три дня я тоже не мог. Такие вещи, Анна, только в кино делаются. Мне надо вам объяснять, почему я не пошел в полицию?

Вот уж это она как раз понять могла. Надо было обладать очень сильной верой в систему правосудия, чтобы рискнуть безопасностью любимого человека. Иными словами, знать как правильно, и поступить правильно - это были совершенно разные вещи.

– Я бы тоже не пошла.

– Моя служба безопасности отследила их звонок.

– Простите, Олег Игоревич, но я видела дом. Там швырялись боевыми гранатами. Вряд ли они были у Сильвио...

– Сильвио?

– Мексиканец. Организатор и, надо думать, идейный вдохновитель. Вы... вы разве не читали переписку?

– Переписку? С какой целью? Узнать размах моих рогов?

– Вы очень спокойно об этом говорите.

– Я женился на красивой женщине, которая на двадцать с лишним лет моложе меня. Я, может, идиот, но все-таки не круглый дурак.
– Голос Олега звучал более-менее ровно, но Аня ясно видела, что жилка на виске бьется очень быстро.
– К тому же, это все уже не имеет никакого значения. А вы уверены, что это... что это было не похищение?

– Абсолютно. У меня есть запись, как они обсуждали свой план. В кафе. Глупость иногда творит чудеса. Хотите посмотреть?

– Страшные чудеса. Не хочу.

– Так чья была граната?

– Охранника. Его имя вам ничего не скажет. Он уволен.

Видимо, вопрос "на тот свет?" хорошо читался у Ани на лице, потому что Олег скривился:

– Анна, понимаю, с учетом виденных вами вещей, вам это допустить сложно, но я не маньяк, только убийца. Комнату, где были люди, осмотрели через тактические очки дополненной реальности. Как вы понимаете, через стены они видят только контуры. Ни один из находившихся в комнате не был связан и не сидел неподвижно, как заложник. Охранники подумали, что Марту держат в подвале. Кинули светошумовую, из комнаты началась пальба. И один из моих людей ошибся. Кинул боевую гранату. Никто не знал, что Марта там.