Руслан нахмурился.

– Да…

– Тогда ты должен уйти, - я посмотрела на него и слегка улыбнулась. – Прямо сейчас.

Мой бывший парень смотрел на меня так, словно бы у меня выросла вторая голова. Я сама сейчас хотела задушить себя, из-за этих злых и хлестких слов, что ему говорю, но иначе нельзя. Мы должны держаться на расстоянии, потому как если все будет наоборот, произойдет непоправимое.

– Тебе нужно уйти, - твердо сказала я, глядя ему прямо в глаза. Сердце уже перестало биться на полу, и я ощущала себя пустой. – Я не хочу больше говорить.

– Что ты несешь? – он снова нахмурился.

– Руслан, я уже сказала тебе свое решение: ты не нужен мне. Я выхожу замуж, и последнее, чего бы мне сейчас хотелось, так это выяснять отношения, которые ты забросил в долгий ящик, - мне противно. Я противна самой себе. Но сказанного не вернешь, а лучше бы я вернула. И последнее, чем я решила его добить, было: - Я люблю Никиту, не тебя. Все кончилось три года назад, на той дорожке, когда я выкрикивала твое имя и рыдала навзрыд. Все кончилось именно тогда и было похоронено заживо. Я не буду обсуждать это вновь. Ты хотел разговора – ты его получил. Мы все сказали друг другу. Теперь ты можешь идти. Твоя душа чиста передо мной.

Руслан пошатнулся, словно от удара, и мгновенно вышел из дома. А я, всхлипнув, осела по стойке вниз и, обхватив себя руками, начала качаться.

Все. Это все.

Я разрушила сейчас то, что он так пытался исправить.

Мы оба неисправимы. Мы – разрушители всего светлого и чистого.

Нам обоим теперь гореть в аду за это, и я была бы не против. Сердце все еще валялось на полу – не морщась, не бившись. Оно потухло, как и я. Боже, зачем я наговорила все это?!

И тут вдруг я вновь увидела его перед собой. Глаза – полны решимости. Он одним рывком схватил меня и притянул к себе, захватывая мои губы в плен и, подхватив меня под зад, он усадил на стойку.

Я не успела ничего понять, мой мозг затуманился. Я хотела оттолкнуть его, но руки не слушались. Наши губы вновь столкнулись, и я задохнулась. Это так неправильно, так неверно! Руки Руслана обхватили меня за шею, не давая сдвинуться с места. Я попыталась оттолкнуть его, но он еще сильнее впился в мои губы. Я сдавленно охнула и потерялась.

В своей собственной лжи.

Не знаю, чем я думал в тот момент. Когда она вылила на меня все эти слова, я усмехнулся в душе, потому что понял – она изменилась не так сильно. Все эти фразы – лишь прикрытие, и я отлично это знал. Она хотела сыграть со мной в игру, и я подчинился ее правилам.

Я знал, что она пыталась оттолкнуть меня, но это не так-то просто.

Оттолкнуть меня сейчас не сможет даже бульдозер. Мой рассудок меня подвел.

Она глухо постанывала, когда я целовал ее шею, спускаясь ниже и ниже. Я знал, что она любит. Я знал, как заставить ее кричать мое имя сотни раз, и сейчас я собирался это сделать.

Касаться ее вновь было так прекрасно. Так чувственно и опьяняюще, что мне совершенно сорвало крышу. Она сопротивлялась, но я не мог позволить себе перестать, поэтому я лишь простонал:

– Ты не отпустишь меня так просто.

Казалось, она согласилась. Ее глаза были закрыты, а рот приоткрыт – она часто и прерывисто дышала, впиваясь руками в мои плечи.

Она была моя.

Я, конечно, не настолько глуп, чтобы увериться в том, что после этого мы будем вместе, но мы прошли точку не возврата – теперь все точно не будет как раньше. Я знал – она возненавидит меня позже, но это будет позже, а сейчас – только мы вдвоем, как раньше, как три года назад. Возбужденные, опьяненные друг другом.

И пусть это закончится так же, как и началось. Я не против. Я не против, чтобы она разбила мое сердце – я заслужил.

Но сейчас я ни за что не отпущу ее. Сейчас она моя – и я бесконечно рад этому. Я буду гореть в аду столько раз, сколько она произнесла мое имя.

Очень, очень много раз.

15.

Я тупо смотрела в одну точку. Что я наделала – стучало у меня в ушах.

– Тебе лучше уйти, - выдавила я, не глядя на уставшего и совершенно потерянного Руслана.

– Прости меня, - едва слышно сказал он, поднимаясь на ноги. – Не знаю, зачем я это сделал.

– Просто уходи, - мой голос треснул. Я едва справлялась с глухими рыданиями, рвавшимися наружу. – Уходи!

Он кивнул и, не обернувшись, вышел из моего дома.

Я не могла поверить, что я действительно позволила этому произойти. Я должна была быть настойчивее, я должна была убедить его перестать!

Боже. Что я скажу Никите?!

«Ты моя идеальная…»

Руки и ноги тряслись, пока я летела по лестнице наверх, в свою комнату. Схватив телефон, я вновь открыла сообщения Никиты: