Разве она сама этого не хочет? Разве не смотрела она с таким восхищением на него, что сама удивлялась произошедшей перемене в себе? Разве сейчас в его руках не бьется учащенно ее сердце, выпрыгивая наружу? Чего… Кого она боится… Уж точно не его, а лишь себя. «Так нельзя» сопротивляется внутреннее сознание...

Тогда почему сейчас под его натиском внутри нее предательски разливается сладкая истома, которая затмевает все ее доводы. Она еще не уверена в своих ощущениях... Он рядом. Уверенный в себе, сильный, и как всегда невозмутимый.

Она ощущает жадные поцелуи, ощущает спокойное тепло его тела. И под атаками внешними и внутренними Корра сдалась. Сдалась на его волю, позволив себе стать слабой в его руках и отдаться своему же желанию быть рядом и ощущать его спокойную мерную энергию.

Амон лишь притягивает ее к себе, обхватив за талию, продолжая захватывать ее сознание и душу, и она, почувствовав свои отпущенные запястья неуверенно тянет свои руки к его сильным плечам, отвечая на его ласки, забыв обо всем на свете...

Они слишком поглощенны друг другом, не замечая внешней жизни, которая решила посмеяться над ними, пустив в столь поздний час в главный штаб вестника революции.

– Амон… – тишина содрогается от стука в дверь – срочно… Сообщение от Хироши… Он требует Вашего вмешательства – Раздается мощный удар в сердце Аватара, сопровождаемый голосом серой тени уравнителя, прерывая так и не воплотившееся желание.

Стоит ли описывать чувства зверя, у которого отобрали пойманную, заслуженную им добычу. Белая маска вновь медленно и степенно погребает под собой мага крови и его желания, оставляя небольшие просветы в виде прорезей для глаз.

Ноатак уходит, отзываясь на клич своей же революции, не довольный от того, что его же детище вырывает его из этих нежных объятий с легким привкусом морского бриза. А Корра стоит, не шелохнувшись, еще долго ощущая на себе его тепло. Ее губы еще горят, а внутри все переворачивается вверх дном, подтверждая действительность произошедшего.

Что это было? Желание…

« …»

«Не говори, что я одна в этом виновата...»

====== Вызов ======

– Я слушаю тебя, Сато… – откуда-то раздался низкий властный голос предводителя революции, прерывая задумчивую круговую ходьбу технического гения.

– Амон! – переминая в руках листы бумаги, в меру упитанный мужчина резко выпрямился, заметив своего командира, появившегося столь внезапно. – Они еще глупей, чем я думал… Ха… Я долго вычислял их кооператора в Репаблик Сити… – мистер Сато по-хищному сузил глаза, припоминая, как долго ему пришлось вычислять этого дятла, что настукивал армии Объединенных Сил информацию о передвижении уравнителей. – Мне удалось перехватить кое-что жутко интересное… – чуть помятые пухлыми ладонями листы протягивались Амону.

– Хм… – холодные глаза, едва коснувшись бумаги, впитали все содержимое. – Действительно…

– Хех. Вот-вот – Хироши самодовольно вскинул головой, соглашаясь с замечанием грозного революционера. Круглые очки его поймали свет зажженных ламп, сверкнув бликами в готовности принять любые указания.

– Мы обсуждали сегодня возможные изменения в наших планах…

– Как скажешь.

Высокая статная фигура великого революционера развернулась, движимая желанием исчезнуть туда, откуда появилась, когда мистер Сато, воодушевляемый внутренней яростью к повелителям стихий, услышал последнее поручение.

– Сато… – вновь из темноты разлился низкий бархатный голос, слегка отдающий металлической резью. – Отправь нашим друзьям сообщение.

– Хм-хм-хм. – технический гений растянулся в широкой улыбке, угадывая все пожелания Амона между слов. – Дезинформация не запрещена правилами нашей игры.

И тени полумрака, окутав великого революционера, скрыли уходящего Амона от злорадствующих ухмылок Хироши Сато. Если повелителям стихий так не терпится сразиться с уравнителями, ну что ж… Амон привык предвосхищать ожидания других. Все было давно им просчитано, и оставалось лишь запустить механизм, приводящий всю революционную машину в полную боевую готовность. Уверенный в своем решении лидер уравнителей, отдававший нужные поручения своим подчиненным, сохранял свою молчаливую невозмутимость.

Единственное, что сейчас способно было вывести его из этой колеи привычного решительного спокойствия, так это оставленный в его кабинете пленник. Хм... Он не настолько молод и не настолько глуп, чтобы отнекиваться от того, что произошло, ссылаясь на случайность. Внутри зарождалось непонятное ощущение, и будь-то простое вожделение или же простая привязанность, как он это про себя называл, но оно мешало ему, пробуждая совершенно ненужные мысли, отвлекающие от его революции – единственного близкого ему существа.