Горынычеброк с опаской подошел к установке.

– Ну, садимся, садимся, больной!.. – гнусаво-нудным голосом пропела Сашенька. – Что вы, кресел никогда не видели? Не бойтесь, больно не будет. Чик – и всё!..

– Кстати, насчет больно… – осторожно заметил Брок. – Анестезия, я надеюсь, здесь предусмотрена? Видите ли, я не очень хорошо переношу боль… Даже когда палец порежу, знаете ли, могу сознание потерять…

– Никто вам тут пальцы резать не собирается, успокойтесь, больной! – продолжала гнусавить Сашенька. – Что вам здесь, застенки гестапо?.. Отрежем лишь голову. А это совсем не больно. Это в принципе не может быть больно, потому что болеть уже будет нечему. Понятно?

– Ну-у… – заметно побледнел Брок. – С анестезией, знаете ли, было бы как-то привычней…

– Отвыкайте, больной! Это вам не горбольница номер пять!..

В конце концов Саша рассадила пациентов по креслам, пристегнула ремнями и занесла палец над кнопкой первого устройства.

– Вообще-то я как-то уже сжился с Горынычем, – залепетал вдруг Брок. – Давайте не будем ничего менять, мне даже понравилось летать!..

– Зато мне не понравилось ползать! – подал голос Дракоброк из соседнего аппарата.

– Ну, знаешь ли, ты просто еще не при… – начал Брок, но палец Сашеньки нажал таки кнопку, вжикнул нож, что-то влажно хрустнуло, и голова земного сыщика упала в специальный пластиковый лоток. – …вык, – беззвучно закончили фразу губы Брока, да так и остались полуоткрытыми.

Пока манипуляторы смазывали гелем срезы у головы Брока и на шее Горыныча, Саша уже перешла к установке Дракоброка и нажала кнопку там. Потом она хладнокровно перенесла и закрепила в зажимах головы отца и Змея и вновь поочередно нажала кнопки, уже другие. Минут через шесть-восемь всё было закончено. Зажимы еще держали свежепришитые головы, но те уже вовсю моргали глазами. Следующие полчаса прошли в напряженном ожидании, в операционной царила тишина, только шумно вздыхала Глюк. Наконец Дурилкин сказал, что пациентов можно отстегивать.

Сашенька бросилась к отцу, освободила его голову от зажимов, сняла ремни, державшие в неподвижности тело. Брок осторожно пошевелил руками, чуть-чуть покрутил головой.

– Где это я? – тихо спросил он. – Ах, да… Операция… Сашенька, дорогая моя дочурочка, ты молодчина!.. Может, тебе в медицинский поступать?

– Ах, оставь, папа! – жеманно махнула рукой девушка и зарделась.

– Только вот… – заерзал Брок. – Я что-то никак не могу вспомнить, почему мы здесь?.. Драконы эти… Про драконов хорошо помню, а вот как мы с ними познакомились?..

– Ой, чего это он? – Саша испуганно посмотрела на Дурилкина.

– Откуда я знаю!.. – буркнул тот, обеспокоенно хмуря брови. – Может, послеоперационный шок… Пройдет!..

– Не пройдет, – внезапно подал голос Змей Горыныч. – Он помнит только то, что последние пару часов было… Остальное в мою долговременную память слилось.

– Ой! – вскрикнула Сашенька. – Папа всё-всё-всё забыл?!.. Но он же помнит меня, про институт вот тоже…

– Чего вы там несете? – заворчал Брок, выбираясь из установки. Всё я помню! Помню, как в лес пошли Костиного папу искать, потом… потом помню, как мы полетели к дому Глюк и увидели записку… Погодите, а что было между?.. – Глаза сыщика недоуменно забегали, а губы прошептали совсем неслышно: – …А еще я про драконов много чего помню…

Последнюю фразу Саша и Горыныч не расслышали, а насчет остального пришли к единодушному мнению, что вся Брокова память «слиться», к счастью, не успела. «Слив», по-видимому, происходил от недавних событий к более ранним и прервался как раз на походе к Сорокиной горке. Саша облегченно вздохнула. Отец не забыл, ни кто он есть, ни ее с мамой. А всё остальное она папе расскажет…

– Меня бы тоже не мешало отстегнуть, – напомнил Змей Горыныч.

– Ах, да, прости, – прервала размышления Сашенька и поспешила к Змею.

Когда с его освобождением было покончено, голос снова подал Дурилкин:

– Теперь меня!

Операция с головой Дурилкина заняла меньше времени – отрезать и пришивать требовалось в два раза меньше. Правда, Саше пришлось повозиться с головой Унглюк, пристраивая ту на «тумбочку». Хоть Дурилкин и объяснил ей предварительно, какую трубку куда следует прикрепить, девушка боялась ошибиться. Но всё, вроде бы, прошло успешно.

Сашенька хотела уже было отцеплять дракониху с дополнительной человеческой головой от кресла, но Брок вовремя вспомнил:

– Постой! Доктор нам кое-что обещал рассказать! Я, правда, не помню зачем, но хорошо помню – что!..

– А я тоже не помню, – прикинулся дурачком Дурилкин. – Вот режьте меня, память отшибло начисто!

– Ну, резать – это мы всегда пожалуйста! – Палец Сашеньки потянулся к кнопке, включающей гильотину, но тут вдруг вмешалась Глюк – «родная» ее голова, оставшаяся на шее:

– Погоди, Саша! Доктор врет, всё он помнит!.. Но резать ничего не надо, я сама вам всё расскажу про него.

– Откуда ты… – начала было Сашенька, но тут же вспомнила, что сознание драконихи и профессора DDD стало общим.