– Кстати, – остановился Брок и обернулся к дублю. – Насчет сосульки. Ты что, не помнишь, что с тобой было?

– Где? – отчего-то испугался сыщик номер два.

– Не где, а когда.

– Почему? – заморгал Брок-два.

– По кочану, – буркнул первый сыщик. – По твоему тупому кочану сосулькой.

– Ка-а-акой сосулькой?.. – разинул рот «близнец».

– Та-а-кой сосулькой, – передразнил Брок-один. – Огромной. И сладкой. Как пятьсот эскимо.

– Я мороженого захотел, – прошептал Брок-два побелевшими вмиг губами. – И что?.. У меня получилось?..

– Ага. Можно и так это назвать. Только не получилось, а получил. Ты! Огромной белой сосулькой по маленькой глупой башке.

– И я умер?..

– Если бы, – проворчал первый сыщик. – То-то бы у меня забот поуменьшилось… Спасла тебя Марфа твоя.

– Так это она меня спасла? – засияли глаза у дубля. – Моя Марфушечка? Она спасла меня от сосульки?

– Она спасла тебя после сосульки. Сосулька успела поцеловать тебя первой.

– А Марфа… второй? – едва слышно произнес Брок-два и впился в собрата умоляющим взглядом.

– Третьей, – проворчал тот. – После меня… Тьфу, что я несу! – Сыщик номер один сердито сверкнул на дубля глазами и сказал: – Знаешь что? Целуйся с кем хочешь. Я умываю руки. Но о деле при этом не забывай. Из-за твоих сосулек, кстати, меня уже наверняка дочь потеряла, – кивнул он на густо-синее, с первыми тусклыми звездочками, небо. – Мы тут уже на два часа застряли вместо обещанного получаса.

– Да ты что? – подхватился Брок-два, но видно было, что сделал он это только из вежливости, потому что тут же вернул разговор в прежнее русло: – А как ты думаешь, раз это была сосулька, то значит Марфа и есть моя суженая? Как у тебя Ирина?..

– Попрошу не обобщать!

– И все-таки… Знаешь ли, в такие совпадения плохо верится.

– Ага, в чудеса тебе, так сказать, верится легче?

– Что ты, что ты!.. – замахал на «близнеца» Брок-два. – Это не чудо. Просто я – это ты, так ведь? А раз у тебя была сосулька, значит и у меня должна быть сосулька. Тебе сосулька, так сказать, подарила любовь, значит и мне сосулька должна подарить любовь…

– Слушай, ты меня уже засосулькал! – рыкнул первый сыщик. – Пошли давай, смотри как темнеет быстро.

– А куда мы идем?

– Домой, конечно. В смысле, к терему.

– А как же Марфа?.. – остолбенел Брок-два.

– Тьфу ты, я и забыл!

– Как забыл? Ведь мы только о ней и говорили…

– Это ты только о ней и говорил. А я имею право забыть! – Тут Брок опомнился и заволновался: – Нет, я не имею права ничего забывать! Где Марфа? Куда она подевалась? Домой, что ли ушла?.. Ма-а-арфа!!! Где-е-е вы-ы-ы?!! – завопил он.

– Да здесь я, здесь, – послышался совсем рядом женский смешок. «Близнецы» завертели головами, но это не помогло обнаружить источник смеха. Потемнело так стремительно, что даже белые стволы берез стало видно нечетко.

– Где здесь? – схватились Броки друг за друга. – Вы сможете нас вывести из этой чащи?

И вдруг зажегся свет. Яркий, как от галогенного фонаря, только желтого, солнечного цвета. Сыщики посмотрели в его сторону, прикрывая глаза ладонями, и увидели, что в трех-четырех шагах от них стоит Марфа и, улыбаясь, держит на вытянутой руке небольшой, с теннисный мячик, шарик. Тот светился и впрямь словно маленькое солнце. А еще одним солнышком была улыбка Марфы.

Глава 23. Первый Брок обзаводится сапогами, а второй – страданиями

Брок очень спешил. Ему не давала покоя мысль, что Сашенька потеряла голову, переживая за него. Брок-два, напротив, не торопился, хоть и пытался всем своим видом показать обратное. Но каждый шаг приближал расставание с Марфой, и сыщик невольно делал эти шаги все короче и короче. В итоге вскоре он практически затоптался на месте. Вместе с ним остановилась и Марфа.

– Вы чего там застряли? – крикнул из темноты Брок-один. – Мне ж не видно ничего, а я, между прочим, босиком. Наступлю еще на ежа какого-нибудь.

– Здесь ежей нет, – откликнулась Марфа. – Правда, змеи могут встретиться. Они как раз к ночи вылезают. Зря вы босиком ходите.

– Ай! – взвизгнул сыщик. – Светите скорей! По-моему, здесь уже сидит змея! То есть, лежит. В смысле, ползет… ко мне-е-е!..

Солнечный шарик полетел к Броку. Трава под ним осветилась ярким желтым светом. Змей видно не было, а сыщик стоял на одной ноге, поджав вторую, словно цапля.

– Змей не видать, – посветила вокруг Марфа. – Но все равно босиком ходить не стоит.