Шрифт:
Согласитесь, что ни одного из этих слов или словосочетаний нельзя назвать натянутым и неудачным.
Для эпитетов:
янтарный мед [64] (1839); золотые акации [65] (1839); внимательная мечта («Импровизация») (1856); мохнатая ель, мшистая ель (1856), благодатный дождик, золотая буря [66] (1856); голубые бездны полны [67] (1857); незабудок сочных бирюза (I, 255); [68] в густой лазури [69] (1870); огненный. куст настурций; [70] грудой кудрявых груздей [71] (1856).
64
…янтарный мед… — «Раздумье».
65
…золотые акации… — «Вхожу с смущением в забытые палаты…»
66
…мохнатая ель… золотая буря… — «Под дождем».
67
…голубые бездны полны… — «Поле зыблется цветами…»
68
…незабудок сочных бирюза… — «Болото».
69
…в густой лазури… — «Пан» (не позже 1869 г.).
70
…огненный куст настурций… — «Ласточки».
71
…грудой кудрявых груздей… — «Осень».
Замечательно сравнение:
А красных мухоморов ряд,Что карлы сказочные спят… [72]Неологизмов у Майкова вообще мало (сквозистый, [73] трелится, [74] зарость [75] ). При этом он не был и педантом русской речи и свободно допускал в свои стихи иностранные слова, даже не прижившиеся в русском:
Везде попрыгав с тамбуриномИ в банделетках золотых. [76]72
А красных мухоморов ряд… — «Пейзаж».
73
…сквозистый… — «Весна».
74
…трелится… — «Импровизация».
75
…зарость… — «Е. и. в. великому князю Константину Константиновичу».
76
Везде попрыгав с тамбурином… — из трагедии «Два мира», ч. 3.
Да и публика знает маэстро — и уж много о нем не толкует. Репутация сделана: бюст уж его в Пантеоне. [77] (1859)
Но он решительно уклонялся от слов областных, а также обветшавших славянизмов, которыми, впрочем, владел мастерски, применяя их там, где этого требовал местный колорит картины. Например, в стрелецком сказании:
Но реченный Никон волкомВторгся в оный вертоградИ своим безумным толкомНиспроверг церковный лад! [78]77
Да и публика знает маэстро… — «Здесь весна, как художник уж славный, работает тихо…»
78
Но реченный Никон волком… — «Стрелецкое сказание о царевне Софье Алексеевне».
Стиль «Странника» [79] у него выдержан превосходно. Но речь циника в «Двух мирах», которой он хотел придать вульгарный оттенок, по-моему, ему не удалась.
Созерцательно-рассудочная натура Майкова и медленный, органический процесс его творчества удаляли его от современности, от борьбы и полемики, от обличений и проповедничества. Он называет себя поэтом-пустынником (в известном стихотворении, которое может служить эпиграфом к его книгам) и отшельником [80] в обращении к своему издателю Марксу.
79
«Странник» (1866) — поэма Майкова из раскольничьего быта.
80
Он называет себя поэтом-пустынником… и отшельником… — «Пустынник» (написано не позже 1883) и «Моему издателю (А. Ф. Марксу)» (1893).
говорит о себе старик Майков.
Крайне скупой на самопризнания, он почти не вводил в свою поэзию своей личной жизни. Самый лиризм его отличался скорее генерическим, чем индивидуальным характером; и это облегчало ему, конечно, переход в мир чужой поэзии. В одном из его поздних стихотворений («Excelsior», XXV, 1888), по-видимому, обращаясь к молодому поэту, говорит ему следующее:
Пусть в испытаньях закалитсяСвободный дух — и образ твойВ твоих созданьях отразится,Как общий облик родовой. [81]Личная жизнь поэта пробилась разве в посланиях («К Полонскому» римской жизни и общих друзьях: Ставассере, Штернберге, Иванове; [82] «К Милюкову» [83] — о студенческих годах) да в стихотворных группах «Из дневника» и «Дочери». [84] Поэт мужественно оставил среди своих сочинений две пьесы на смерть дочери и, сверх этого, он нарисовал нам в целом ряде пьес образ любимой женщины, сдержанной и холодной [85] с виду, но глубоко и нежно чувствующей. Кое-где, мимоходом, рассеяны по его страницам воспоминания детства [86] и рассказывается о любви поэта к рыбной ловле. [87]
81
Пусть в испытаньях закалится… — Речь идет о стихотворении «В. и А.» (1887), вошедшем в раздел «Excelsior», состоящий из 27 стихотворений, обращено к сыновьям поэта, Владимиру и Аполлону.
82
Штернберг Василий Иванович (1818–1845) — художник; Ставассер Петр Андреевич (1816–1850) — скульптор; Иванов Антон Андреевич (1815–1848) скульптор. С ними Майков встречался в 1842–1843 гг., когда жил в Риме.
83
Милюков Александр Петрович (1817–1897) — писатель, критик, историк литературы; товарищ Майкова по университету. К нему обращено стихотворение Майкова «А. П. Милюкову. (По поводу моего 50-летнего юбилея 1888 г. апреля 30)».
84
«Из дневника» и «Дочери» — разделы, I, Лес.
85
…образ любимой женщины, сдержанной и холодной… — См. Лес, I, 276–279 и I, 570, 573, 576.
86
… по его страницам воспоминания детства… — См., например, стихотворение «После посещения Ватиканского музея» и особенно поэму «Сны».
87
…рассказывается о любви поэта к рыбной ловле. — См., например, стихотворения «Е. П. М.», «Я. П. Полонскому» и «Рыбная ловля».
Попытки к критическому изображению современности у Майкова были очень редки. Его «Княжна», изданная в 1877 г. и почему-то названная «трагедией в октавах», в свое время не встретила сочувствия критики [88] — Майков, действительно, изменил здесь самому себе, дав нам вместо прочувствованных образов шаржированные резкие силуэты светских людей и нигилистов, и его октавы напоминают нам Болеслава Марковича [89] более, чем самого Майкова. Даже чувство формы на этот раз изменило нашему поэту.
88
… «Княжна», изданная в 1877 г… не встретила сочувствия критики… — Поэма «Княжна» (1874–1876) впервые была напечатана в журнале «Русский вестник», 1878, № 1, с. 72–94. О резко отрицательном отношении к «Княжне» демократической критики свидетельствует запрещенная цензурой статья М. Артемьевой «Г. Майков как судья молодого поколения женщин», предназначавшаяся для журнала «Воспитание и обучение» (ЦГИА, ф. 777, оп. 2, ед. хр. 45, л. 82).
89
Болеслав Маркевич (1822–1884) — реакционный писатель, ревностный сотрудник катковского «Русского вестника». Сравнение Майкова с Маркевичем явное преувеличение Анненского.
Живая смесь рассказа с лиризмом, отмеченная гением Байрона, совершенно не соответствовала Майкову [90] с малоподвижной важностью его образов и мягкостью залитых солнцем очертаний.
Но если у покойного поэта не было живой связи с запросами современной жизни, то никто не откажет ему в прочной, органической и действенной связи с своей природой и своим народом; в той же обличительной «Княжне» есть один художественный образ, это — старая няня, а она прощает, не обличая. Только русский человек мог написать «Манифест», [91] «Поля», «Ниву», «Упраздненный монастырь», «Дурочку», «Бабушку и, внучка», «Стрелецкое сказание», «Кто он?», «Рыбную ловлю».
90
Живая смесь рассказа с лиризмом, отмеченная гением Байрона, совершенно не соответствовала Майкову… — Майков вообще отрицательно относился к влиянию, оказанному Байроном на европейскую литературу XIX в., о чем, в частности, свидетельствует сохранившаяся в его архиве эпиграмма:
Мне Байрон был всегда противен:Что мог лишь взять — все с мира взял,— А бедный мир был так наивен,Что в нем хлыща и не признал.(ИРЛИ. 16481, л. 60 об.)91
«Манифест» — стихотворение «Картинка. (После манифеста 19-го февраля 1861 г.)».