Всех с рождеством. Глава не слишком большая, но все же немного объемнее предыдущих. Читайте, ругайте.

========== 2 глава. ==========

— Круцио!

После того, как я впервые произнес это заклинание, направляя его на человека, во мне что-то умерло. Я ощутил себя другим. Сильнее, лучше других. В этот момент я почувствовал такую власть и вседозволенность, что видя, как в крике падает этот парень, я громко и безумно расхохотался на весь зал, усиливая силу проклятия. Вокруг слышались громкие перешептывание и ощущались взгляды, полные ужаса, но я не останавливался. Я наслаждался агонией моего бывшего мучителя и, увидя, что скоро он перейдет грань, став безумным, отменил его пытку и перестал смеяться. Я оглядел оставшихся магов, которых ждало продолжение, и увидел в их глазах такой страх, что мне стало опять смешно, и я не сдержался.

Вдруг я почувствовал руку на своем плече и повернул голову, зная, кто это. Смех тут же стих. Я понял, что он хотел этим сказать и успокоился в одно мгновение.

— Ты слишком сильно увлекся эмоциями. Еще одна ошибка, и я не разрешу тебе продолжить, а другого шанса отомстить не предоставлю.

Я кивнул, злясь на него и ощущая внутри себя что-то постороннее. Древнее, чем я и намного безумней. И, несомненно, дикое. Я вздохнул, отчищая сознание и убирая лишние эмоции. Волшебники, что собрались здесь смотрели на меня с ужасом, многие с интересом и лишь единицы с любопытством. Я дернул плечом, прося, чтобы Лорд убрал руку и сделал шаг в направление моих учебных пособий.

— Что же, продолжим.

Я создал плеть и стал хлестать всех по очереди, и в этот момент я не чувствовал ничего. Содрав с них часть одежды и кожи, я стал прижигать всем раны, направляя на них волшебный огонь. Запах жженой плоти резко ударил по ноздрям, и я на мгновение остановился, борясь с яростью. Воспоминания о том, как горит моя кожа, были еще слишком свежими. Я почувствовал мурашки по коже и некую боль. Видимо, воспоминания слишком довлеют надо мной.

Я снова отчистил сознание и охладил этих людей, чтобы они не потеряли сознание. Затем я стал методично наносить всем порезы, вырезая им самые ненавистные для них слова. Пусть это и не правда, но они впечатаются им под кожу. Потом я сломал некоторым кости, а главному своему мучителю раздробил их в крошку, на обеих ногах. Я не планировал оставлять его в живых. Другие еще могут пригодиться, но не он. По крайней мере, на периферии моего сознания были именно эти мысли. Марволо знал, что так и будет, но не стал меня останавливать. Хотя я думал и о другом варианте, но пока наслаждался происходящим. Теперь я стал по очереди накладывать на них проклятие страха, которое вызывает самые страшные воспоминания, раздувая их до размеров дементора и сводя с ума. Они закричали, дергаясь, а я снова отчищал сознание, понимая, что опять поддаюсь эмоциям.

Вскоре я отменил это заклинание и стал накладывать на них Круциатус. В итоге мне наскучило и это, и я приказал отвести их в лазарет, оставив на полу одного. Моего палача и инквизитора. Пьюси уже хрипел от боли, скребя ногтями по каменному полу Менора Малфоев. Я улыбнулся и подошел к нему. Наклонясь, я стал тихо говорить ему, но из-за абсолютной тишины все слышали мои слова.

— Знаешь, Пьюси, Вы так долго мучили меня и были столь изобретательны, но в итоге не смогли заставить меня ни кричать, ни умолять. А я смог. И как ты теперь думаешь, чья кровь чище и сильней?

Говорить он, к сожалению, не мог, полностью сорвал связки, он только смотрел на меня с обреченностью и дикой болью в глазах.

— Я не убью тебя. Хотя желание велико, поверь мне. Ты станешь моим последователем. Только моим. Я нашел прекрасное заклинание. Ты согласен променять свою свободу, чтобы жить, или предпочтешь умереть свободным? — с лукавой улыбкой спросил я.

Эта мысль пришла мне в голову давно. Я хотел своих личных слуг, не зависящих от Марволо, а кто будет лучше, чем этот человек? Он будет предан, силен и полностью моим, к тому же благодарным за свою жизнь. Если, конечно, согласится. Он смотрел мне в глаза, понимая меня, и на мгновение в них появился страх, а затем облегчение. Он с трудом кивнул.

— Для клятвы ты должен говорить и быть здоров. Надеюсь, ты воспользуешься моей милостью и добротой правильно.

Я положил ему правую руку на лоб, а левую на живот и стал вливать в него силы с помощью одного сложного заклинания, которое я нашел в запретной секции Хогвартса. Магия была темной, но условно разрешенной, хотя причина его разрешения в том, что его практически никто не сможет применить. При его использовании не применяется палочка, а только единицы владеют беспалочковой магией.

Убрав разрывы органов и сильные порезы, я положил ладони ему на ноги, сращивая кости. Он оглушительно закричал. Да, это было больно, но иначе не срастить, зелья бы тут не помогли. Чувство жалости, необходимое для этого заклинания я вызвал с трудом. Спустя несколько минут я положил руку ему на горло, восстанавливая связки. Он глубоко вздохнул и удивленно посмотрел на меня. Я встал и впился взглядом в него. Он приподнялся, не веря, что ничего не болит и встал передо мной на колени. Я вытащил палочку из чехла, в который убрал ее до лечения Пьюси, и протянул ее к нему, чтобы он коснулся ее кончика. Я улыбнулся и обвил заклинанием его шею и свою руку, связывая нас.

— Готов ли ты, Пьюси, принадлежать мне и не иметь ничего своего, ни мыслей, ни желаний?

— Готов.

На мгновение я подумал, что он передумает, но видимо он понял, что другого выхода у него нет.

— Клянешься ли ты слушаться меня во всем и быть верным мне до конца?

Он вздохнул и сказал завершающие слова:

— Клянусь.

Вспыхнула магия и на моей руке появился тонкий браслет, который впечатался кожу в виде рисунка, собственно это были письмена на древнем первичном языке. На шее моего теперь раба появился такой же ошейник. Я взмахнул палочкой, пряча наши знаки. Магия была не просто запрещенной, она была незнакома всем в этом зале. А судя по недоуменному взгляду Марволо, то и ему тоже. Я улыбнулся и положил руку на голову Пьюси, от чего тот вздохнул и потянулся моей нехитрой ласке навстречу. Окружающие ахнули и стали шептаться. Послышался голос из-за спины, видимо Темный Лорд не выдержал.