— Да, слыхал, одним ухом — пожимает огромными плечами. Получается угрожающе — Растолкуй попонятливей, племянничек — тонкие губы зловеще переплелись, как два червяка. Краем глаза вижу, от окошка поднялись еще две, угрюмые фигуры. От стены напротив еще одна, хлипковатая на вскидку но от нее веет опасностью. Как бы не замечая всю эту передислокацию, непринужденно продолжаю.

— А что, наша Ультровская бригада разносторонняя. Мы всем занимаемся — на лице Хряща, промелькнуло, что-то наподобие заинтересованности.

— Мы лесом занимаемся, сельским хозяйством, металлургическим, деревообрабатывающим, мебельным производством, продуктами и торгашами конечно тоже. По разным странам мотаемся, туризмом типа. Но основная прибыль идет, с убийства всяких уродов — лысый мутант, нахмурился.

— Это, ты кого имеешь в виду, пацанчик.

— А слышал ты, Хрящ, про нас одним ухом, потому что мы, о себе не кричим на каждом углу — моя простодушная улыбка, его явно обескуражила. Он как-то, скривился. Вылитый, косолапый, перед банкой сгущенки. И открыть охота и непонятно как. Он подошел вплотную и дыхнул на меня, самым злобным кариесом на этой планете.

— А ты наверное медвежатник. Специалист по сейфам… по мохнатым. Соску-то, молодую натянул. Тут уж не отмазывайся, фраерок. Было дело, признайся. Оттрахал, а потом и придавил, Мне по почте сообщили, за что тебя загребли — улыбка Квазимодо, ему явно к лицу.

— Эй ты, лысый ублюдок, охренел от клаустрофобии. Одна решетка, четыре стены. Думай, что говоришь — краем глаза замечаю, тени шакалов потихоньку начали заходить с боков. Эх, сейчас бы мне, мою любимую катану, я бы вам показал пляски нанайских мальчиков. Представилось так живо, что правая рука непроизвольно сжалась. Пальцы даже ощутили, перевязанную кожаным ремешком ручку. Холодное стальное жало, медленно ложится в левую ладонь.

— У него заточка! — завизжал худосочный представитель, местной фауны.

— Что суки, легкой смерти захотели? — заорал я, набирая обороты. Истребитель пошел на взлет. У самого уши заложило. — Всех порешу-у-у-у, всех разделаю на фарш!!! — меня поперло, голой задницей по асфальту.

По глазам полоснул бритвой, ядовито-яркий свет. Боль стальным обручем сдавила виски. Вскидываю голову, лампочка расплывается нереальными, радужными разводами. Ядерный взрыв, под потолком, или это у меня в голове?

Я в пещере гоблинов. Их много. Зверские рожи. Они, приближаются. Лохматые и смердящие. Замшелые стены стали давить на меня. Все искажается, в своей мрачной нереальности. Один из самых ужасных монстров, прет размахивая когтистыми лапищами. Из вонючей пасти, рвется клокочущее рычание. Рукояткой катаны, бью в лоб. Дикий вой, милицейской сиреной, взлетает к потолку. Хватаю за мохнатую шею и тыкаю в грязную лужу, мордой. Еще, еще раз. И еще разочек.

Отхожу. Зрение восстанавливается. Реальность, ни чем не лучше галлюцинаций. Стою у двери. Держу за жирную шею, Хряща и макаю его лысой башкой в унитаз. Раз за разом. Периодически. Как маятник часов. От сверкающей лысины, во все стороны разлетаются канализационные брызги. Рядом повизгивает Тема и пытается схватить меня за руку. Стая шестерок испуганно таращится на фантастическую картину. Для всех обитателей этой пещеры, сюжет нереальный. Словно в камеру зашли синие инопланетяне с глазами как блюдца и стали пить чифир и смолить косяки. Неожиданное падение их лидера, во сто раз круче посадки на Красную площадь самолетика Руста.

— Что ты делаешь! Не надо! — Тёма продолжает отрывать мои судорожно сжатые пальцы, от бычьей шеи пахана. Смутно слышу сзади, как железная дверь чавкает открываясь. Чувствую спиной, как ко мне кто-то метнулся. Отпускаю размякшее тело. Оно плюхается на пол. В полете череп Хряща, смачно стукается о керамику унитаза. Звонко и весело. Не успеваю обернуться, меня скручивают в жгут, как мокрое белье. Еще не соображаю, что случилось, а подсознание выручает меня на автомате.

— Я расскажу все — сиплю от боли — Но, только начальнику тюрьмы. К Валерию Михайловичу, проводите! Он, меня знает! — Железная хватка немного ослабевает.

— Откуда, он тебя знает? — Хрипит в ухо недоуменный голос. Раз в такой ситуации, называют по имени отчеству, бога этой обители. Значит по делу.

— У меня, очень срочная к нему информация. Не отведете, Валерий Михайлович вас порвет, как грелки — сиплю, от боли. Руки заломлены за спиной. Адская боль перекручивает все тело.

— Смотри, родной, если просвистел и из-за тебя потревожим хозяина, тебе смерть — меня выводят в коридор. Дверь со скрежетом захлопывается, лязгает замок. Двое охранников ведут по мрачным, тускло освещенным коридорам.

— Лицом к стене — звяканье ключей — Пошел….

Мордой к стене — звяканье ключей — Пошел…

Пока идем, пытаюсь лихорадочно, что-то придумать. В голову ни чего не приходит. Стоп, останавливаемся перед черной дверью. Один из сопровождающих осторожно проскальзывает в кабинет. Некоторое время стоим. Неожиданно дверь открывается, приглашают зайти. Просторный кабинет. Седой мужчина за столом. Сопровождающий прапор подходит и что-то шепчет на ухо, хозяину. Начальник, скептически прищуривается на меня.