– Тебе никто не хотел помочь?
– У досточтимой брови мимо воли сходились к переносице, а глаза щурились, как от попытки рассмотреть что-то сквозь туман.

– Да, никто, - легко сказала Полина.
– Муж первым успел рассказать всем друзьям о том, что мы поссорились. Никто не захотел вмешиваться в супружескую ссору.

– Почему ты не легла в постель?
– спросила Хайшен.

– Потому что не было постели. И вообще кровати не было, и стульев, и стола. А на пол лечь я не могла, потому что опасалась потом не встать.

Хайшен искоса посмотрела на фигуры, выложенные Дейвином.

– Расскажи мне, что ты делала.

– Я ходила, разговаривала по телефону, иногда спала стоя, лицом в угол, потом начинала падать, просыпалась и снова ходила. Вот, еще пила воду. Несколько раз умылась.
– Полина так смотрела в глубину шара, как будто видела там что-то.

– Было что-то еще, - уверенно сказала Хайшен.

– Я не делала больше ничего...
– возразила было Полина, но прервалась.
– А! Нечто происходило со мной. Я думаю, что это бредовые видения.

– Что именно происходило?
– спросила дознаватель.
– Что ты видела?

– Сначала мне стало казаться, что у меня в доме есть лишняя дверь, ведущая в какой-то подвал, и что мне очень нужно не открыть ее случайно. Я понимала, что это бред, знала его причины, но не могла ничего поделать с этим. Потом я начала видеть эту дверь, она иногда появлялась на другой стене, не той, на которую я опиралась. Потом я начала чувствовать ее под руками, опираясь на стену. А еще через немного времени она начала открываться под моими руками, и я стала видеть, что за ней. Было очень трудно не упасть туда, но я знала, что это будет очень опасно и плохо. И понимала, что это не настоящее, но не могла сделать ничего ни с видением, ни со страхом, который оно вызывало.

– Что было за дверью?

– Ночная пустыня и темное небо без звезд над ней, - медленно сказала Полина.

– Что было после?
– вопрос Хайшен прозвучал звонко, как фарфоровый колокольчик.

– Приехала подруга, сделала постель, напоила меня водой, помогла лечь, оставила запас еды и уехала. Закрыв глаза, я поняла, что лежу в этой пустыне, и увидела, как эта дверь закрывается за мной. Я побежала к ней, но не успела, и дверь начала отдаляться, а потом потерялась, и я осталась в этой пустыне одна. Я понимала, что лежу в постели и брежу, но не могла прекратить это видеть.

– Сколько это продолжалось?
– голос Хайшен все так же звенел от напряжения.

– Долго, - кивнула Полина, глядя в шар.
– Я успела выздороветь полностью и встретиться со всеми своими потерями, прежде чем это прекратилось.

– Как это прекратилось?

– Я просто прошла эту пустыню насквозь. Со всем, что в ней было.

– Что в ней было?
– спрашивая, досточтимая внимательно смотрела на шар в руках Полины.

– Песок, пепел, темнота и немного огня. А так - то же, что и наяву, в общем. Я видела людей, которые сгорают в угли и перестают быть теми, кого можно позвать, а наяву друзья отказывались от меня. Я сгорала сама и превращалась в существо из пламени и пепла, а наяву теряла возможности заниматься всем тем, что составляло мою жизнь. Я знала, что я не могу останавливаться, чтобы не превратиться в пепел, и продолжала идти, а наяву работала ради того, чтобы завтра был хлеб, и у меня не получалось заработать на хлеб на два дня.

– Что было после?
– спросила Хайшен. Полина пожала плечами, удерживая шар.

– Наяву я нашла постоянный источник дохода и навела порядок в доме. В бреду, который все еще продолжался, пустыня кончилась и началось болото. Затем кончилось болото и началось море. Это было странное море, больше похожее на озеро с множеством островов, но когда-то кончилось и оно. Потом была отмель во время отлива, и на ней я видела седую женщину с котлом, и она дала мне пить из своего котла. А наяву меня позвали работать в место, где хорошо платили, но приходилось видеть очень много горя и смерти. Потом было ощущение что где-то есть отец, и он меня любит, а виделись цветущий луг и сады, которые цвели и плодоносили одновременно, туманные луга и стрекозы над ними, а наяву я работала с людьми, потерявшими близких, дом и всю привычную жизнь. Потом были поля и деревни, полные счастливых людей, и ощущение, что где-то есть дом, в котором меня ждет бабушка, только не с лакомствами, а с луком и стрелами или какими-то другими игрушками из тех, что я любила. Наяву, конечно, все было не так радужно. Ребята разбирали завалы и доставали мертвые тела и части тел, я приводила в порядок родственников пострадавших, и задетых чувством вины за то, что не успел спасти жизни. Потом видение и реальность сошлись, виделся танцевальный зал и в нем люди, среди которых был один, чей взгляд надо было поймать, чтобы танцевать с ним, но я не видела его и не могла узнать среди прочих. И наяву один из сослуживцев привел меня туда, где так было. Потом был утес над морем и костер на утесе, и дверь внутрь, в холм, и там, за дверью, мастерские и библиотека. В этом месте бред и явь разошлись снова, но я уже знала, как их свести. В общем, так было три года, и однажды я наконец проснулась свободной. То есть, мне так показалось.

– А на самом деле?
– дознаватель была сосредоточена. Димитри помнил ее такой.

– А на деле просто поменялся характер бредовых видений, - вздохнула Полина, глядя в шар.
– Я начала видеть и узнавать места боев и места, где лежат потерянные мертвые, и стала думать, что могу понимать, что с ними случилось и почему они здесь. Было и другое подобное. А путь по странным местам закончился. Сначала мне было очень не по себе с этим, и я не знала, как пойти сдаться врачу, потом встретила людей, которые тоже это видели, и наши версии относительно нескольких мест сошлись. Проверка щупом и лопатой показала, что версии верны. Я решила, что если люди с этим живут годами и у них процесс не прогрессирует, то, наверное, и у меня не будет. Думаю, все дело в том, что наркоз не так зашел, или этот период на ногах без сна после наркоза так сказался. В общем, я как-то убедилась, что с этим живут и оно не очень мешает. Около дат событий эти видения, конечно, стучатся в голову довольно активно, особенно если не убраться от места событий, ну а как тут уберешься? Этот город весь место событий. Но я проследила за тем, как ведут себя другие и убедилась, что они делают то же самое, что и я, только хуже понимают, что ими руководит.

– Те люди, которые тоже это видели - именно их преследовала Святая стража?
– уточнила досточтимая со вздохом.

– Да, - кивнула Полина.
– Именно их. Были и те, кто попал по ошибке, например музейные работники или сотрудники библиотек, и ошибок было не меньше, чем попаданий, но среди преследуемых многие видели или чувствовали, как я. Правда в списки попали почему-то только те, у кого было что забрать - коллекции книг или оружия, хорошее жилье, дорогая машина, что-то ценное. А те, кто не был обеспечен или известен, все целы. Или умерли не так.