— И нужные люди всё узнают, — продолжил Драко. — Идея-то не нова, хотя раньше никому даже близко подобраться не удавалось к разгадке.

— Насколько я понимаю, на сей раз наметился прорыв… — устало вздохнул Гарри. — И ещё о возможных причинах угроз. Мир, конечно, изменился, но до сих пор некоторым поперёк горла успехи Гермионы. В их отделе она первая маглорожденная за Мерлин знает сколько лет. Обсуждения данной животрепещущей темы не утихают в Министерстве уже очень давно. Далеко не все сплетники расположены к Гермионе, завистников тоже хватает. Так что куда не ткни, везде болото…

Да уж. Информации действительно было немного. Смешно думать, что Грейнджер вдруг внезапно заразилась излишней болтливостью: сомнительно, что её приверженность правилам испарилась за прошедшие годы. Место работы наоборот должно усилить склонность к осторожности и молчанию, как и интенсивность министерских сплетен вокруг. Но ума сообщить об угрозах у девушки хватило. Остальные подробности, скорее всего, Поттер добыл уже без участия подруги. Всё-таки, несмотря на крайнюю закрытость работы отдела тайн, у главы аврората осведомители могли быть и там. По должности положено.

Конечно, Гарри прав, рассуждая о грозящих невыразимцам в ходе такого исследования опасностях: даже давно покинутые, полуразрушенные родовые поместья, особенно семей, склонных к тёмной магии, хранили множество тайн, далеко не всегда безобидных. И артефактов, за которые некоторые не то что жизнь, но и душу отдали бы без оглядки. Слишком многое потерялось в пыли последних лет, а в старинных мэнорах могли остаться крупицы драгоценного знания, которые вполне могли быть преобразованы и в деньги, и во влияние… Так что желающих воспользоваться плодами трудов коллег Гермионы могло отыскаться немало, в том числе тех, кто не погнушается никакими методами, не исключая самых грязных.

— Вот, посмотри, как мило излагают, — Гарри тем временем порылся в завалах бумаг на столе, вытянул плотный конверт без каких-либо надписей и передал Малфою.

Дорогая бумага хрустнула, когда тонкие пальцы аристократа извлекли письмо. Обращение отсутствовало. Почерк знаком не был, писали, скорее всего, с помощью самопишущего пера, а вот выражения — вполне.

«Оставь в покое тебе не принадлежащее. Эти силы неподвластны грязнокровкам, даже таким невыносимым всезнайкам, как ты».

Вместо подписи стоял знак, столь памятный обоим мужчинам: змея, вылезающая из черепа. Метка Пожирателя Смерти.

Смахивало действительно на подставу, но не слишком тщательно подготовленную, что совершенно не вязалось со старательной подчисткой следов. Скорее стоило предположить, что и письмо было призвано отвлечь внимание, а не навести на кого-либо конкретного.

— Как я понимаю, Грейнджер — или она Уизли уже? — тебя не слушается и продолжает лезть на рожон? — уточнил Малфой, вглядываясь в переплетения вычурно выведенных букв. — И свято хранит тайны своего отдела?

— С Роном они расстались сразу после суда и твоего отъезда заграницу, — хмуро сообщил Гарри, сверкнув зелёными глазами на собеседника. — Так что она по-прежнему Грейнджер. А в остальном — ты абсолютно прав.

Лицо Драко снова осталось беспристрастным, но внутри… внутри всколыхнулась буря чувств. Он держался буквально на зубах и остатках воли все эти годы, не задав ни единого вопроса о ней в переписке с Поттером, что особенно тяжело давалось последнее время, когда вдруг куда-то пропал сухой деловой тон и письма наполнились пусть и насмешливым, но теплом. Сам того не зная, Гарри долгое время олицетворял для Малфоя единственную ниточку, связывающую изгнанника с родным домом. Не раз хотелось выговориться, открыв самое сокровенное. Раскрыть тайну. Но гордость каждый миг стояла на страже. Гордость и память. Которые и теперь помогли Драко натянуть на лицо маску безразличия.

Да, ментальные закладки и результаты специфического семейного воспитания давно были сняты и рассеяны, чувство, родившееся ещё в школьные годы, выбралось из скорлупы внушенной извне ненависти, но пропасть между ним и Гермионой Грейнджер осталась. И Драко до сих пор не знал, зачем прозвучал тогда, именно в момент, когда Малфой не мог солгать, этот вопрос под прикрытием заглушающей сферы? Девушка ведь готовилась: никто не таскает с собой подобные артефакты в кармане просто так… Или всё-таки вопрос был спонтанным, а опасалась Гермиона чего-то другого? Кто мог знать, что таится в этой умной голове? Даже Гарри вряд ли, куда уж Малфою…

— Ты сам всё понял, — прервал молчание Поттер, снова принимаясь расхаживать по кабинету. — Я лишь знаю, что они исследовали последнее время какое-то поместье в Кенте. Много времени потратили на попытки попасть туда, не знаю, чем закончилось, но Гермиона проводила недели вне Лондона, как и некоторые из её коллег. Что-то у них, похоже, получилось, она упоминала про завершающую стадию эксперимента.

— Что ты предлагаешь? — победило любопытство в Малфое — уж очень хотелось понять, что задумал аврор.