— Бывало и хуже, — произнес я. Мне даже удалось сказать это спокойным голосом, что в подобных обстоятельствах было немалым достижением.

— Не напомнишь, когда? — огрызнулся Антон. — А то я что-то запамятовал.

Я глубоко вдохнул. Сказать по правде, в тот момент меня не слишком пугала угроза неминуемой смерти. По крайней мере, тогда демон перестанет бить меня по голове. И мне не придется беспокоиться насчет утраты ноги.

— Уверены, что они впереди нас? — спросил я.

— Если нет, значит, наши парни решили переодеться и пострелять в нас, — сказал Антон. Сарказм так и пер из него. Он частенько выбирал для своих колкостей самые неподходящие моменты.

Неподалеку клубились облака фосфоресцирующего газа. Слабый ветерок заставлял их вихриться, будто смешавшиеся призраки всех бесчисленных бойцов, которые погибли на изрытых траншеями долинах и равнинах Локи. Временами мне казалось, будто из тумана на меня скалятся демонические лица. Интересно, видел ли их, кроме меня, кто-нибудь еще?

Я попытался вспомнить карту траншейной системы. Только с огромным усилием мне удалось достать ее из затуманенных болезнью глубин разума.

— Попробуйте левый переход, по траншее Мертвеца, — сказал я. — Она узкая и кажется перекрытой, но через проволоку можно пролезть.

— Наверное, саперы уже исправили это, — заметил Антон. Этому фраккеру определенно доставляло удовольствие спорить со мной.

— Ну тогда ладно, — сказал я. — Давай просто посидим здесь и погибнем, ведь ты у нас слишком ленив, чтобы сходить и проверить.

— Похоже, болячка не умерила твой пыл, — отметил Антон.

— Двигай к траншее Мертвеца, — сказал я. — Это приказ.

Сказать что-то еще у меня не осталось сил. Демонические лица в тумане что-то нашептывали мне, но я плохо понимал, о чем они говорили.

Траншею Мертвеца так и не отремонтировали. Она была длинной, узкой и по каким-то туманным причинам перекрыта колючей проволокой. Проволока была старой и ржавой, и на ней висели десятки скелетов. Некоторые были в нашей форме, некоторые же — во вражеских лохмотьях. Ни один из них не выглядел так, будто еще когда-либо пройдет в парадном строю.

Траншеей не пользовались долгое время. Ходили слухи, что тут обитают призраки. Даже закаленные ветераны божились, что здесь, под луной-черепом, собираются мертвецы. Солдаты любят подобные байки, но в атмосфере места было нечто, заставляющее поверить в эти истории.

Если действовать осторожно, через мотки колючей проволоки можно было пробраться. Мертвецы не возражали, словно наблюдая большими пустыми глазницами и вопрошая, почему ты еще жив, а они нет. Но сегодня я заметил, что на них копошится множество крошечных демонов, которые, держась за животы, насмехаются надо мной, над смертностью, над тщетой бытия. Странно, что больше их никто не видел, этих мерзких мелких тварей с любопытным весельем в нахальных зенках.

Мы шли по траншее, следуя по известным Антону и Ивану путям, а из параллельных дорог слышалось пение еретиков. Мы оказались бы в самой худшей из возможных ловушек, если бы кто-то из них решил пройти по земле между траншеями. Они могли бы расстрелять нас с парапетов, тогда как нас самих задерживала колючая проволока.

В моменты прояснения, когда демоны переставали скакать вокруг меня, я осознавал, в какой опасности мы находимся. Антон и Иван по очереди помогали мне, а я всеми силами старался устоять на ногах и не запутаться в мотках проволоки. Вспомните, что произошло в последний раз, когда я допустил подобную оплошность.

Над нами все еще прокатывались звуки боя. Иногда ядовитый туман заглушал их, так что казалось, будто они долетают с расстояния во многие лиги. В другие времена они словно доносились из соседней траншеи либо прямо у нас под ушами. Наши парни сопротивлялись куда упорнее, чем казалось в начале отступления.

Руки и ноги были словно налиты свинцом, форма пропиталась потом. Корочка на ране треснула, и из нее сочилась зеленоватая слизь. Теперь я не просто подозревал, что подхватил болезнь ходячих мертвецов, а был в этом уверен. Крохи-демоны тыкали в меня пальцами и хохотали, ибо тоже знали это.

Я бросил горячечный взор на Ивана и сказал:

— Если я умру, всади мне пулю в голову. Не хочу вернуться назад, как те мертвяки.

— Я сделаю это, — сказал Антон, слишком охотно, чтобы мне это понравилось.

— Нет, лучше все же ты, Иван. Подожди, пока я сперва не убью идиота, — произнес я.

— Сержант бредит, — пояснил Антон остальному отряду.

— Сделаю, — неразборчивым из-за металлической челюсти голосом пробормотал Иван.

Я не знал, сделает он это до или после того, как я расправлюсь с Антоном. Мне подходили оба варианта.

Мы достигли конца траншеи Мертвеца и услышали впереди отчетливые звуки битвы. Я крепче стиснул дробовик.

— Он не хочет, чтобы это сделал я, — обиженно пробормотал Антон. — А он ведь обещал много лет назад, на Славе Императора.