– Весьма мудрое решение!
– холодно усмехнулся Артем, вновь отхлебнув и поставив бокал на стол.

– Я, вообще-то, поинтересовался твоими делами, - мягко напомнил Борис Сергеевич.

– А то вы не в курсе! Путешествую помаленьку, курсы веду. В свободное время - в клубе. На жизнь хватает, более-менее, побочных заработков не требуется, - он особо выделил слово "побочные", многозначительно глядя на собеседника.

Тот предпочел проигнорировать последнюю фразу:

– Что путешествуешь, знаю. Почитываю твой блог. Весьма содержательно и увлекательно! Ну а личная жизнь? Не надумал опять жениться?

– Нет, спасибо, мне одного раза хватило понять, что постоянные отношения - не моё. При моем-то образе жизни... Так что теперь только короткие, ни к чему не обязывающие связи!

– С дочкой-то хоть видишься?

– Пару раз в месяц, на выходные, подскакиваю в Питер, беру ее погулять. У бывшей теперь еще двое детей, от нового мужа, и она, слава богу, палки в колеса не сует.

– Вот и замечательно!
– заметив некоторое непонимание на лице собеседника, Борис Сергеевич тут же поправился: - В том смысле замечательно, что тебя ничего особенно не держит на месте. Ибо у меня есть предложение, от которого практически невозможно отказаться!

– Начинается.., - уныло протянул Артем.
– Я, вообще-то, считал, что мы давно закончили с "предложениями". Сейчас уже не те времена, и "побочные" заработки, как я уже сказал, мне не требуются!

История его отношений с хозяином кабинета началась еще в середине нулевых, когда Борис Сергеевич, старинный друг отца Артема по работе еще с советских времен, "отмазал" молодого балбеса, только что демобилизовавшегося со срочной службы во внутренних войсках, от верного и длительного срока. Не успел перестроиться после службы в "горячей точке", сделал глупость, бывает... Борис Сергеевич не только его "отмазал", но и взял на работу. Работа, правда, была несколько специфической - слежка за конкурентами и устройство последним всяческих мелких пакостей. А пару раз - совсем даже не мелких, а вполне наказуемых по уголовному кодексу вплоть до пожизненного. Артем очень не любил об этом вспоминать. Не из-за моральных терзаний - он, выросший в неблагополучном районе в лихие девяностые, не отличался особой любовью к ближнему. Просто, несмотря на авантюрный и непоседливый склад характера, ему не нравилась двойная жизнь, с постоянным страхом "попасться". Но на проживание в жутко дорогой столице одинокому (родители к тому времени уже ушли из жизни) студенту исторического факультета МГУ заработать другими способами было непросто. Плюс "должок" благодетелю, о котором тот не стеснялся мимоходом напоминать. Поэтому, после нескольких лет "сотрудничества", когда, ввиду некоторых обстоятельств, Борис Сергеевич принял решение свернуть дела в России и переместиться в Лондон, Артем вздохнул с немалым облегчением. Благо, работодатель скупостью не отличался, щедро оплачивая "услуги". У молодого человека успела скопиться немалая сумма, и это не считая уже приобретенной за наличные квартиры в Москве. И нынешнее появление на горизонте "старого знакомого" с каким-то неясным "предложением", после более чем десятилетнего отсутствия таковых, его совершенно не радовало.

– Дело тут далеко не только в заработках... Хотя, если все выгорит, сможешь обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь с запасом, включая исполнение любой, самой дорогостоящей мечты. Но главное для тебя, как мне видится, даже не это, а уникальный шанс поучаствовать в самом увлекательном путешествии, которое только вообще может случиться. Увлекательном, и, не скрою - опасном, потребующем от тебя применения всех твоих многочисленных навыков и умений. Все как ты любишь!

– Угу.., - без признаков особого энтузиазма в голосе протянул соблазняемый.
– И скольких придется мочкануть по пути?

– В идеале - никого. Все от тебя будет зависеть. Но для начала.., - Артем с удивлением заметил на лице неизменно решительного олигарха признаки нешуточных сомнений, чуть ли не как у Цезаря перед переходом Рубикона. Наконец, по истечении затянувшейся почти на минуту паузы, тот резко рубанул воздух рукой: - Ладно! Давай-ка сюда свой мобильник!

– Зачем это?
– не врубился его собеседник.

– Мобильник выключи и давай сюда, говорю!
– Борис Сергеевич открыл один из металлических сейфов, вмонтированных в ближайшую стену, и демонстративно вложил туда собственный смартфон.
– Еще какие-нибудь гаджеты есть?

– Нету, - Артем, наконец, понял, чего добивается хозяин кабинета, и отдал ему свой мобильник, усмехнувшись: - А вдруг у вас в кабинете "жучки"?

– Проверено, - отмахнулся тот, опуская на единственное окно кабинета непрозрачную металлизированную штору.
– В общем, так... Подписок я с тебя, естественно, брать не буду. И доверяю тебе больше, чем кому-то ни было, и уверен, что, услышав подробности, ты сам не захочешь отказываться. Но тем не менее... Слишком уж все это важно, да и не только я вовлечен. Короче, пути назад не будет! Либо ты примешь предложение, либо сам будешь искать другую подходящую кандидатуру, но ты по любому в деле. Иначе... пострадаешь не только ты, но и твои близкие. Питерский адрес нам известен, если что...

– Ты вообще охренел, что ли?
– Артем резко, как внезапно распрямившаяся пружина, вскочил на ноги, опрокидывая стул.
– Иди в жопу со своими предложениями! Ничего не желаю слышать! И если хоть один волос...

– Угомонись!
– рявкнул Борис Сергеевич настолько мощным голосом, что у его собеседника чуть было не подогнулись колени от акустического удара.
– Ты просто должен проникнуться ценностью и масштабом информации, с которой вскоре ознакомишься. А мне нужна гарантия! Да я первый буду с твоей дочки пылинки сдувать! Потому что на тебя у меня вся надежда... Можешь набить мне морду, если тебе от этого полегчает!

– Дай мне уйти!
– уже тоном ниже, но не менее решительно произнес Артем.

– Поздно!
– жестко отрезал олигарх.
– Мне пришлось попросить разрешения у крайне серьезных людей поделиться этой информацией с тобой. Для них ты уже в деле!

– С-сука!
– прошипел гость, недобрым взглядом ощупывая стоявшую перед ним далеко не спортивную фигуру, как будто отыскивая на ней наиболее уязвимые места.

– А теперь сядь, выпей и выслушай меня, наконец!
– еще раз мощным "командным", как он умел при необходимости, голосом, приказал Борис Сергеевич, вновь недрогнувшей рукой разливая благоухающий коньяк по бокалам.