И отчего-то после его визита ей стало так спокойно, тепло и радостно внутри, что она почти мгновенно уснула - теперь уже крепко и безмятежно.

***

…- Тянись к ней! Почувствуй Силу!

— Да! Вот сейчас что-то было!

— Такой мощный импульс, да?.

— Да!.. Ай!

Она встряхнула кистью, еще хранившей обжигающий след от его резкого удара стеблем какого-то растения, и бросила быстрый обиженный взгляд на так неожиданно разыгравшего ее магистра Люка.

А тот, вздернув брови, ответил ей удивившей ее задорной мальчишеской гримасой.

В следующую же долю секунды оба спохватились, и Рей, заставляя себя проникнуться серьезностью мгновения, произнесла, не отводя взгляда от Люка:

— Имелось в виду — тянуться внутри?..

Тот еле заметно кивнул, так же неотрывно наблюдая за ней.

А затем… тепло его живой ладони мягко коснулось ее кисти, опуская ее обратно на камень для медитаций.

И Рей, сначала, — когда он стал задавать быстрые вопросы о ее видениях, — не до конца осознала.

А потом — после того, как ее поманила и отпустила пещера Тьмы — поняла полностью …и вздрогнула.

Боль, которую он причинил себе, — была безмерна. Беспредельна, бесконечна. Как только он… как только Люк жил с этим?

И тогда Рей сказала, даже не успев подумать, правильно ли это будет:

— Вас не было там, в моем видении. Значит, вы разорвали свою связь с Силой?

Он обернулся, печально и как-то обреченно глядя на нее.

И во взгляде его мелькало нечто еще. Словно он признавал не только правоту Рей, но — и ее превосходство в Силе над ним в этот отрезок времени.

Рей еле сдержала рвущееся наружу, дерзновенное:

«Я могу, я хочу помочь вам, магистр Скайуокер! Хотите, в любое мгновение — я поделюсь с вами своей Силой… Люк?»

Однако губы ее пошевелились, и Люк, задержав на них свой взгляд, — странно улыбнулся, прежде чем исчезнуть в темноте храмового коридора.

Рей тут же прикрыла ладонью рот, браня себя за несдержанность и твердя про себя, что человек, прервавший связь с Силой, конечно же, читать по губам — не способен.

***

…Молнии сверкали, озаряя остров, и раскаты грома над Эч-То были особенно ужасающи хмурым грозовым вечером.

А Рей в этот час сидела у костра, беспрестанно противясь Кайло Рену, твердившему ей что-то свое, пытающемуся затронуть ее душу своим обманом.

Да, пусть это было самонадеянно, и не брало в расчет ее необученности, — но теперь — она явственно ощущала, что видит намерения адепта Тьмы насквозь. Что Бен Соло — все время лгал и продолжает лгать ей.

О Люке Скайуокере, некогда якобы почти убившем его. Об их — Кайло и Рей — якобы особенной связи. О ее родителях.

Осознание лжи Соло-Рена и морока, злых колдовских чар происходящего — становилось для Рей все очевиднее, все чище и прозрачнее — словно легендарный светлый кайбер-кристалл.

И тут же, в эту самую минуту, — вдруг некто появился в дверном проеме, — некто, показавшийся ей в первую секунду незнакомым.

И тот Люк Скайуокер, что приблизился к ней сейчас, — действительно не был ей знаком.

Разве что по красочным россказням, слышанным в детстве и отрочестве на Джакку, на аванпосте Ниима среди головорезов Ункара Платта и коллег-мусорщиков.

Нет, то больше не был сломленный и сраженный в самое сердце предательством ученика отшельник.

А отважный и бесстрашный, вечно юный душой воин с горящими голубыми глазами. В развевающихся белых одеждах и коричневой мантии магистра-джедая.

И этот герой не отрывал от нее своего пристального взора.

Тогда Рей с Джакку поняла, что — вот, оно настало.

Что не нужно делать ничего, что она так болезненно планировала, прокручивала в сознании и перед чем падала, — ломаясь внутренне, — словно фарфоровая статуэтка о каменную глыбу.

Что перед ней теперь встал — тот, кто все знает и все поймет. И поможет во всем.

Только…

Ей показалось, или в глазах легенды Галактики действительно блеснули слезы?..

— Ты не одинока, Рей, — произнес магистр Люк Скайуокер, мягко сжимая ее ладонь. — Не трепещи перед Беном Соло и не бойся его больше.

Рей ошеломленно слушала Люка, замирая. Она чувствовала это. Словно мощнейшая вибрация, теплая, сильная, глубокая, — проходила через все её существо.

И она поняла, мгновенно, по наитию свыше.

К нему только что вернулась Сила.

Словно неуловимо изменив его всего, — разгладив прежние морщины вокруг глаз и горькие складки у рта. Вернув яркий, живой и мальчишески-неуемный блеск в глазах.

Как же она, его Сила — была похожа на то древнее, что дремало в ней… но много, много могущественнее, гибче и ярче, словно богаче оттенками и переходами.