– Передержали в аппарате!
– воскликнул кто-то из медиков.
– Его надо было вынуть на пару часов раньше. Сейчас уже двенадцать пятнадцать... Пошёл регресс.

И тут раздался дикий, нечленораздельный вой. Но... оказалось, что выло не это только что "вылупившееся" существо, а сам профессор. Он схватился за голову и покатился по полу. Потом вскочил, обвёл всех сотрудников мединститута и столпившихся вокруг серых совершенно диким взглядом и произнес мертвенно - трагически:

– Пришел сигнал с базы номер два, только что. Там сейчас неизвестными ликвидирован мой секретный объект, и возникла общая паника. Базу завалило, уничтожен аварийный выход... И они оттуда не выберутся без посторонней помощи, если только срочно не откроют им обычный вход, с базы номер один. Но та база - тоже подвергалась нападению, только раньше, и все сотрудники покинули её по тревоге. И потому, сейчас никто из них не пребудет сюда и мне не поможет. Здешний бой нужно оканчивать своими собственными силами.

– Но... Откуда вам известно это?
– спросил один из медиков.

– Моя голова - компьютер... Разве не ясно? Я получил импульс информации. Прямо в мозг. Это бывает лишь в трудных случаях. Когда сбой... Но, что это я распинаюсь?
– и глаза Золотусского загорелись лихорадочным сумасшедшим огнем.
– Нам надо срочно напитать моё детище! Оно - наш союзник. И мой бой ещё не проигран!

Медики недоуменно переглянулись. Кажется, они поняли, наконец, что Золотусский уже просто невменяем.

– Ну, что стоите! Мой клон еле стоит на ногах! Срочно подсоединяйте его к аппаратуре, вводите кровь, глюкозу - внутривенно! Одежду ему предоставьте - есть же у вас хоть халат и брюки санитара запасные! Оплачу всё, по полной программе, вот!
– и Золотусский стал расшвыривать налево и направо плацкарты из карманов.

Медики тут же засуетились. Подключили "клиента" к аппаратам, положив его на кушетку, предварительно облачив в синюю медицинскую форму. Спешно, насколько смогли, обрезали ему ногти на ногах и руках.

Клон теперь не подавал явных признаков жизни. Притих, будто заснул на кушетке. Медики отошли в сторону. Посовещаться.

– Подключить его к аппарату искусственного дыхания?
– слышалось с их стороны.

– А может, непрямой массаж сердца?
– вопрошал кто-то другой.

– Поднимите мне веки!
– со стороны кушетки, вдруг послышался голос, властный и рассерженный.

Похоже, клон профессора всё же пробудился от полусна-полузабытья.

Один из санитаров подошел к нему и, осторожно захватывая пальцами ресницы, обрезал их.

И тут Золотусский номер два резко приподнял корпус, оторвал от себя нити приборов и встал. Он бешено вращал глазами по кругу, хаотично бегал и издавал дикий хохот.

– Я хочу крови! Хочу сдирать с врагов кожу - и съедать их живьём!
– заявил он вдруг.

– Он обезумел! Надо его связать!
– воскликнула молоденькая медсестра.

– Да, он - безумен! Но он только что ожил, и впервые видит этот мир! Он - моя плоть и моя кровь. И копия моего тела - отличное вместилище для такого совершенного существа, как демон. Имя ему - легион, я чувствую это, ибо мы с ним едины. Это - его земля и его власть, наступает наше время - время демонов! Мы все сейчас будем инициированы нашими хозяевами, которые достойны править и владеть нами!
– возопил Золотусский. Похоже, он стал таким же одержимым, как и его клон.

Тут же в фойе мединститута стало твориться нечто невообразимое: первыми остолбенели и вновь активизировались серые, к которым, к каждому по очереди, подбегал клон Золотусского, теперь - точная внешняя копия профессора... Он вцеплялся каждому из них в плечо наполовину обрезанными когтями и заглядывал им в их безумные бельма.

А затем, они все бросались прочь отсюда, на улицу... В порыве охватывающего энтузиазма. А монстр порабощал уже и попадавшихся ему под руку людей из медперсонала, кусал их за руки и шею. Схваченные и укушенные, несчастные поначалу метались и корчились в конвульсиях. Но потом, будто становясь, подобно инициированным серым, обретшими плоть демонами, приобретали полностью безумные черты и нечеловеческие голоса. И устремлялись на улицу, навстречу врагам. А их врагами были все люди, что попадались им на глаза...

– Вперед, дети мои! Настал ваш час!
– кричал обезумевший профессор. Когда же все, кто присутствовал здесь, кроме него, ринулись толпой на улицу, чтобы убивать - сам Золотусский туда, за ними, не последовал... Нет, он развернулся и направился к лифту. Похоже, стремясь подняться на самый верхний этаж, а затем - на крышу. То ли он хотел этим полностью обезопасить себя, и желал вызвать к себе по рации один из своих вертолетов, то ли хотел пронаблюдать сверху картину происходящего.

Вран же поспешил подняться, летя нал лестницей, на один из верхних этажей. И вскоре вылетел через окно прочь, на улицу, в полете наблюдая, как с одержимыми серыми и медиками начинают сражаться люди Тараканова. А к ним присоединились и полицейские, теперь вынужденные вступить в бой.

Достигнув условленного места, крыши "Сковороды", где его ждала летающая тарелка Генриха, вран сказал:

– Летим к отцу Даниилу! Ср-рочно надо звать монахов! Там, у института клонирования, много одер-ржимых! Клон поднялся... И своим экспер-риментом Золотусский и медики р-разбудили зло. Они нар-рушили таинство схождения в мир и р-развития человека. И пустоту заполнило то, чего не должно быть в природе... Сущность без души.

– Всегда считал, что ученые - странные люди. Чтобы мыслить, как они, будто надо стать примитивнее... С налетом этакой умной глупости. С плоским интеллектом, - сказал расстроенный Генрих.