— Знаешь, ты, признаться, сейчас выглядишь крайне забавно, — улыбнулся краем губ педагог. — Я спросил, как ты относишься к современной литературе?

— Я думаю, что она отстой, — пробормотал Вару.

— Хорошо, обоснуй своё мнение, — предметник задумчиво провёл рукой по своей бородке, выжидающе смотря на парня.

— Ну…

Глаза ученика описали круг, осматривая класс. Он вдруг поморщился и фыркнул, так как прямо перед его лицом пролетела муха. Описав кривую дугу, насекомое присело на край доски. Вару всегда сами по себе бесили раздражающие летающие предметы, но сейчас ему в голову пришла весёленькая идея.

— Можно? — поинтересовался старшеклассник, указав на книжный шкаф. — Я хотел бы привести пример, — многозначительно произнёс ученик. Конечно, ничего хорошего его действия не сулили, но это, по крайней мере, весело. По глазам учителя видно, что он колеблется, размышляя о том, стоит ли давать самому проблемному ученику в классе немного свободы.

— Ну, хорошо, мы тебя слушаем, — наконец позволил учитель, подозрительно вглядываясь в лицо подростка.

Поднявшись со своего места, Вару медленно прошествовал вдоль прохода между партами, по дороге случайно столкнув с парты Зонта стопку учебников. Подойдя к стеллажному шкафу, парень взял с полки одну из книг. Она оказалась новёхоньким сборником каких-то рассказов современных авторов. Пролистав пару страниц, двоечник коварно ухмыльнулся.

— Я думаю, что все поэты-современники ничего не понимают в жизни и пишут,что в башку взбредет, — фыркнул Вару, с гулким хлопком закрыв книгу перед носом Ромео. Тот издал возмущенный вздох от такого оскорбления. Сам он писал стихи и ненавидел, когда его творчество считали глупыми стишочками.

— Но ведь ты ничего не смыслишь в поэзии! Зато все нынешние авторы пишут об актуальных вещах! — попытался оправдать своё творчество, да и не только своё, Ромео.

Вару было всё равно на этот, по его мнению, “детский лепет”. Его больше занимала жирная муха, чем этот бессмысленный спор со «звездюлиной» школы. Собеседник продолжал свою гневную тираду:

— …истинную любовь. Ты бы сначала сам попробовал так написать, а потом судил! Хотя, постойте! У тебя даже девушки не было. Ну, это многое объясняет…

— Кхм! — раздражённо подал голос учитель, намекая ученикам, что дискуссию пора заканчивать. Беседа принимала оборот, которого преподаватель не учитывал. — Вару, садись на место. Можешь не продолжать!

— Многое объясняет, — передразнил хулиган, делая голос максимально мерзким и раздражающим. — Что там, стишки свои пописываешь, да в то же время гейскую порнушку смотришь?

— De gustibus non disputandum est*, — донёсся еле слышный голос с задней парты, который закономерно проигнорировали.

— Что?! — вскипел Ромео. Он демонстративно вздёрнул нос и провёл рукой по волосам. — Я... Я не уподобляюсь утехам тебе подобных, животное. Бог послал меня этому миру, дабы донести до людей истину любви и чувств! А ты, жалкая пародия на человека, даже не понимаешь всей сути отношений! — парень был уже на пике гнева. — Кстати, мне тут Хелен недавно ска…

Хрясь!

Сборник «актуальных» и «весьма отстойных» произведений шибанул Ромео прямо по лицу. Пострадавший вскрикнул и схватился за нос.

— Упс, — пробормотал Вару, — тебе муха на нос села. А мухи как известно летят на…

— Ах ты... — прошипел Ромео, схватив противника за воротник и замахиваясь.

— Так, это уже слишком. Вы извините, ребята, но не забыли ли, где находитесь?

Учитель вскочил из-за стола, решив разнять учеников. Собирающийся оттащить начавших потасовку подростков, преподаватель получил промеж глаз от замахнувшегося назад книгой Вару. Очки сползли на подбородок мужчины, и он, неразборчиво пробормотав что-то про «второсортную литературу» и «юных авторов», плюхнулся обратно в учительское кресло.

В классе поднялся шум и гвалт. Зонт ухватился за рукав соседа и проговорил:

— Ч-что же делать?! Данте, сделай что-нибудь!

— Quae nocent – docent**, — пожал плечами парень, с интересом наблюдая за разворачивающимися у доски событиями.

В этот момент в класс ворвалась Эмма в сопровождении, само собой, Клео и ещё одного старшеклассника. Этим кем-то оказался Феликс — известный на всю школу любитель доброты и дружбы. Он всегда был секретным оружием Президента, когда дело доходило до драки. По большей части, он вёл себя более-менее уравновешенно и жизнерадостно, но иногда…

— Почему же вы не можете жить в мире и гармонии!!! – сорвался на крик новопришедший и, пулей подлетев к дерущимся, принялся их останавливать.

— Почему именно по лицу?! Почему?! – хныкал Ромео, жалуясь очередной своей девушке, которая бережно бинтовала голову парня. — Он сам меня спровоцировал!

Последняя фраза была обращена к завучу, который нервно рвал лист бумаги на мелкие кусочки. Он отрывал по одному и, не глядя, отпускал, отправляя бумажные снежинки в кучку, уже собравшуюся на его столе. Зрачки его были маленькими, в упор глядящими в одну точку.