Разряжать обстановку Аля умела отлично — через несколько мгновений толпившиеся вокруг люди уже разошлись на группки по интересам и завели свои разговоры.

— Ты чудо, подруга, — Маринетт обняла Алю свободной рукой, не выпуская из второй руку Адриана.

— Я знаю, — та подмигнула и кивком предложила отойти, но Маринетт отрицательно покачала головой.

— Адриан нервничает, когда я в очень людном месте оказываюсь слишком далеко, — шепнула она и посмотрела на Алю таким умоляющим взглядом, что громкое «Опять?!» словно приклеилось к языку. — Может, пройдёмся завтра по магазинам?

— А что, можно? — съязвила она, демонстративно складывая руки на груди.

— Перестань. Адриан доверяет тебе.

— Ладно, — Аля смягчилась и приобняла Маринетт, прежде чем уйти. — Завтра в одиннадцать!

***

Она до последнего убеждала себя, что ей показалось, отказывалась верить своей собственной интуиции.

Маринетт впервые за годы дружбы не пускала её в примерочную, когда переодевала кучу разных нарядов.

— Ты серьёзно? — опешила Аля, когда прямо перед её носом захлопнулась тонкая дверца. — Как в белье передо мной на ночёвках щеголять, так это ничего, а как…

— Не ворчи, — отозвалась Маринетт из кабинки. — Я взрослая замужняя женщина!

— Девочка моя, та ночёвка, о которой я говорю, была полтора месяца назад!

Подруги замолчали на секунду, а потом звонко расхохотались. Аля попыталась усмирить разыгравшееся воображение, но поведение Маринетт не давало ей покоя.

— Ага! — воскликнула она в одном из магазинов, где вместо дверей на примерочных были лёгкие шторки. — Попалась…

Глаза Али расширились от ужаса, когда Маринетт неловко попыталась спрятать руки, прикрыть налившиеся цветом синяки, распустившиеся от запястья до середины предплечья.

…чуть больше недели назад, незадолго до презентации коллекции, Маринетт вдруг обнаружила, что сшила рубашку из основного комплекта для Адриана по старым меркам слишком маленькой. Видимо, новые она отдала на пошив других, забыв переписать параметры себе.

Маринетт нежно улыбнулась, думая лишь о том, как быстро продолжает расти её Котёнок. Замечтавшись, она не успела сказать прибежавшему на примерку Адриану, что рубашка будет ему немного мала.

Взбешённый, он сорвал её с себя одним движением и наотмашь хлестнул ею Маринетт, попав прямо по лицу уцелевшими пуговицами. Схватившись за саднящие царапинки, она попыталась объясниться, но Адриан, её добрый любимый Адриан утробно зашипел на неё, отнял её руки от лица и вывернул, больно сжимая. Маринетт, согнувшись в попытках облегчить боль, тихо скулила и плакала, беспрестанно умоляя её выслушать — объяснения тонули в рокочущих словах о том, что она сшила рубашку не для него, в нелепых обвинениях в измене. Когда раздался стук в дверь, а Адриан внезапно отпустил её руки, Маринетт упала на пол, не удержавшись на ногах, и сжалась в комок, глотая всхлипы.

Слушая рассказ, Аля не могла поверить в слова подруги, но синяки на её руках, которые она пыталась скрыть, натягивая свитер на пальцы, не оставляли шанса надежде.

— Это ненормально, Маринетт, — резко сказала она.

— Со всеми бывает, Адриан просто перенервничал из-за предстоящего показа.

Аля подавилась словами. Серьёзно? Перенервничал? С каких пор это оправдание? Она пустым взглядом смотрела на подругу, лопочущую что-то о том, как Адриан на коленях потом перед ней извинялся, когда принесли подходящую по размеру одежду, и что — она была уверена — больше такого не повторится.

— И вообще, — вдруг просияла Маринетт, — у меня новость для тебя.

Аля, очнувшись, медленно подняла брови и вопросительно посмотрела на неё.

— Только для меня?

— Пока да, — Маринетт смущённо закусила губу. — Я беременна, уже больше месяца. Даже не заметила задержку со всей этой подготовкой…

— Адриану когда скажешь? — в лоб спросила Аля, нахмурив брови. Она была бы искренне рада за неё, но Маринетт отвела глаза, а между ними повисло несказанное «Когда сойдут синяки».

***

Маринетт чувствовала себя самой счастливой.

Она никогда не забудет лицо Адриана и все отразившиеся на нём эмоции, когда он узнал, что скоро будет папой. На нечленораздельные крики непонятного происхождения через весь офис прибежал Габриэль, держась за сердце, и увидел родного сына, ошалевше бегающего по кабинету с женой на руках. Маринетт, икая от смеха, пояснила, что Габриэль скоро будет дедушкой, а потом долго корила себя за то, что не сняла на камеру, как оба Агреста — старший и младший — радостно прыгают и поздравляют друг друга.

Адриан всхлипывал без всякого стеснения, когда впервые взял на руки крошечного Хьюго.

Переполненная счастьем, Маринетт совершенно не обращала внимание на поведение любимого мужа. Ни на то, каким взглядом он смотрел на Алю, когда она приходила посекретничать, ни на то, как Адриан поругался с Нино, когда он, поздравляя Маринетт, обнял её и покружил.

Она не замечала, как Адриан с каждым днём всё больше и больше ограждает её от остальных.

***

Ледибаг давала интервью, стоя рядом с Котом Нуаром, по-хозяйски расположившим на её талии свою широкую когтистую ладонь. Герои солнечно улыбались окружившим их журналистам, шутили, смеялись, и никто даже не подозревал о четырёх сочащихся кровью ранках, которые сквозь костюм оставили когти Нуара на талии его Леди.