Будучи старшеклассником, можно было сдать на права, а машина требовала денег. Совсем скоро становилось ясно, что родители не будут оплачивать прихоти детей до конца жизни, а потому, если у тебя нет работы, ты – никто. Однако хорошо оплачиваемые работы давно были разобраны, так что приходилось хвататься за все, что найдется. Так, например, поступил Брэд Гамильтон.

– Я работаю с фаст-фудом, - говорил он с гордостью профессионала.

Его жареная картошка была хорошо известна в городке, и, хоть работа повара в кафе была не бог весь какой престижной, Брэда узнавали, хвалили, а менеджер быстро повысил его до шеф-изготовителя картошки.

Как и большинство друзей, Брэд работал шесть дней в неделю. Школа не была для него главным делом в жизни. Она вообще стояла на четвертом месте после Машин, Девушек и Счастья. Школа – не проблема, особенно в этом году. Брэд мог выпуститься еще в прошлом году – он посетил нужное количество часов по всем предметам – но зачем? Спустя два года в Риджмонт-Хай Брэд знал всех, а его все любили. Самое лучшее в школе – возможность видеться с друзьями каждый день, так зачем заканчивать это аж на целый год раньше.

Этот год будет интересным. Брэд взял всего четыре курса: ремесло, физкультуру, урок здоровья и публичное выступление. Ему хотелось, чтобы этот год был неспешным и легким.

– Привет, Брэдли! – это его сестра, Стейси, десятиклассница.

– Ты чего такая довольная?

– Ах, извините, пожалуйста.

– Кто у тебя первым уроком?

Стейси заглянула в расписание.

– История США. Мистер Хэнд.

– О-о-о… - протянул Брэд.

– У-у-у, - подхватили его друзья.

– Не пропускай, - посоветовал парень сестре. – Самое интересное начинается после третьего звонка.

Когда Стейси ушла, один из друзей Брэда повернулся к нему.

– А твоя сестричка стала красоткой.

– Это ты ее просто утром сегодня не видел, - откликнулся Брэд.

Мистер Хэнд

Стейси Гамильтон села за парту. Прозвенел третий и последний звонок.

Учитель вошел в класс уверенной походкой, затем дважды постучал по доске, призывая к тишине. Он закрыл дверь одним движением и запер замок-задвижку. Стекла в окнах слегка задрожали. Этот человек знал, как вести себя в классе.

– Алоха, - произнес он. – Я – мистер Хэнд.

Никто не произнес ни слова. Он написал имя на доске. Мел крошился при каждой выведенной линии.

– У к вам лишь один вопрос, - продолжил учитель. – Вы можете посещать мои занятия?

Он обвел глазами класс, полный десятиклассников, на лицах которых было написано «Лето продолжается!».

– Пакало? На гавайском это означает: «Вы меня понимаете»?

Ученики с любопытством оглядели мистера Хэнда. Его квадратное лицо хранило вопросительное выражение. Черные волосы были зачесаны назад, обнажая покатый лоб. Он чем-то напоминал ведущего новостей, на нем был строгий костюм и желтая рубашка.

Он определенно не был гавайцем.

Мистер Хэнд, как и некоторые другие учителя достался Стейси «в наследство» от Брэда. Арнольд Хэнд преподавал в Риджмонт-Хай уже долгие годы, борясь с тем, что он считал наибольшей угрозой для молодого поколения – с незнанием истории.

По словам Брэда, таких учителей, как мистер Хэнд, следовало уважать. Он был Учителем учителей, как назвал его брат Стейси. Большая часть преподавателей работала по так называемой контрактной системе. Учитель и ученик заключали некий негласный договор, по которому учитель озвучивал ученикам свои требования и план на предстоящий учебный год, а ученики выполняли задания. Оценки выставлялись в зависимости от того, какая часть запланированного в начале года была выполнена к его концу. Посещения же не имели никакого значения.

Мистер Хэнд презирал эту систему. Он любил повторять, что хуже ленивого ученика может быть только ленивый учитель, и с ним нельзя было не согласиться, потому что иначе он начинал выискивать недостатки в работе других учителей – и неизменно находил их. Своим коллегам он казался тем чудом сохранившимся преподавателем, которому по какой-то загадочной причине не наплевать на знания учеников. Он проводил незапланированные проверочные работы и строго следил за посещаемостью. Так Брэд рассказывал Стейси.

Другим важным моментом были звонки. Первый звонок был коротким, он предупреждал о том, что урок закончится через три минуты. Второй был громче и длиннее, он заканчивал урок. Третий звонок раздавался через семь минут и обозначал начало следующего урока. Мистер Хэнд считал, что, если ты не в состоянии планировать свое время так, чтобы укладываться во время, предоставленное тремя звонками, в жизни тебе настанет крышка, потому что ты просто-напросто не выживешь.

– А выживание, - строго сказал он в то утро, - одна из важнейших целей образования.