– Товарищ майор, – осторожно «вклинился» я в «думы» начальника, – лишний «крюк» в семнадцать километров для нас ерунда. И вы это знаете! В лесах Белоруссии и по девяносто километров отмахивали за сутки. Создаётся «подушка» безопасности при входе в задание – вот суть замысла, а там разберёмся!

– Опять ночь не спать, чёрт бы тебя побрал, Валера! Честно скажу, твоя затея не нравится, – прокашлявшись, заключил начальник, – «проваливаешься» в «духовских» тылах. А ну – обложат? Где гарантии успешного выхода? А? Ваши мнения, товарищи офицеры?

«М-да-а-а, – вздохнул я про себя, – доклад не окончен…»

Сомнения гвардии майора Скрынникова объяснялись сложной обстановкой вообще. Живучесть разведывательной группы подвергалась риску на всём этапе выполнения задания, и начальник хотел убедиться в разумности доводов в решении на поиск. Ему они показались неубедительными по форме или содержанию – не знаю, но мне очень не хотелось повторяться в маршруте выхода в район боевой задачи. А если всё-таки «засветились»? Прихлопнут же! Хотя… Опять же… В случае непредвиденной встречи с противником охранение подстраховало бы огнём боевых машин, а так? Безопасность группы обеспечивалась исключительно собственными силами, смекалкой и выносливостью разведчиков!

– Выход в тыл противника из-за хребта, товарищ майор, – неожиданное решение, но нужное!

– Да уж, убедил… А маршруты отхода? Прикрытие? Страховка? А эта «штуковина» ни о чём не говорит? – Скрынников указал на карте расщелину между хребтами.

– Эта?

– Эта! Не строй из себя дурака!

– Никак нет, товарищ майор! «Штуковину» проскочим до того, как «духи» устроят погоню. Това-а-а-рищ майор, оторвёмся от них! Вы же знаете моих «рэксов»! Равных нам в долине нет, а лучший выход из задачи – броском у хребта к боевому охранению.

– Почему?

– Долина – открытая площадка. Ночью в метель ничего не видно, и встретиться с противником лоб в лоб – легко! Повезёт тому, кто окажется резче… Можно и от обратного!

– «Сыграют» на перехват?

– Могут, товарищ майор, разнос по площади источников света большой, значит, и дислокация отрядов мятежников обширна.

– Что ещё? Врёшь же, что-то скрываешь? – прищурился начальник.

Терять было нечего.

– Там и «срублю» «языка», товарищ майор, – скромно зафиксировал я «гениальную» мысль своих рассуждений.

– В кишлаке?! «Языка»? – вскричал Скрынников, вскакивая из-за стола.

– Так точно! – гаркнул я по-ефрейторски, «поедая» глазами начальство.

Майор Скрынников метнулся к бочонку с водой:

– Лезть в кишлак, Марченко, запрещаю! Ясно?

– Так точно, товарищ майор! Вы не так поняли!

– Что – «не так понял»?

– При «вскрытии» кишлака работаю на захват «языка» за пределами внешних дувалов.

– Вне дувалов, говоришь? – остывая, заключил начальник.

– Так точно!

Михаил Фёдорович присел.

– А то – кишлак! Хэк! «Король паркета»! Смотри мне!.. Пойми, чудак-голова, агентура подтверждает усиление «духов» в населённых пунктах, прилегающих к Кабулу. Не исключено, что Тарахейль – перевалочный пункт, сунуться в который значит подвергнуться смертельному риску.

– Товарищ майор, я похож на авантюриста?

– Похож, похож! – быстро среагировал начальник, отмахнувшись от меня.

– В драку с «духами» не полезу – всё исследую вокруг да около, посмотрю, «понюхаю» кишлак и – назад.

– Верно, район не изучен, и данные агентуры беспокоят.

Михаил Фёдорович ещё ни раз «взрывался», переходя на высокие нотки: не соглашался с Комаром, Перепечиным, Чернегой, предлагавшими варианты захвата «языка» – спорили, настаивали! Шла творческая работа по выполнению боевого задания.

– Товарищ майор, понятно, что глубокой разведкой «вскрывать» душманский район рановато! Обещаю дров не ломать и к рассвету вернуться.

Скрынников опять вскочил, махая руками:

– Забудь о глубокой разведке и не лезь в кишлак! Твоя задача – захват связника во внешнем поясе населённых пунктов, дальше соваться запрещаю! Авантюрист! Чистой воды авантюрист, язви тебя! – выпалил в сердцах Михаил Фёдорович, вытирая пот солдатским платком.

В конечном итоге решили: ночью я отработаю северную окраину кишлака Тарахейль и частично вникну в обстановку по его периметру – других предложений не поступило.

– Взвесь возможности группы, Валера, шансы на живучесть, я буду на связи, нарвёшься на «духов» – «вали» открытым текстом. Понял?

– Так точно!

– Смотри у меня! – Скрынников показал кулак.

– Есть, товарищ майор, – я вытянулся в струнку, «пожирая» начальство глазами, – разрешите идти?

Безнадёжно отмахнувшись, Михаил Фёдорович вздохнул: