«Эх, да простит меня Михаил Фёдорович! Надо в кишлак! Когда ещё повезёт? Рискну».

– К дувалу, Сергей! На «цыпочках» в кишлак: с Геной крадётесь по левой стороне улочки, я – по правой. Ваша задача – «язык», прикрою. Ясно?

– Угу.

– Если «светимся», резко назад! Ивонин с Ксендиковым прикроют выход, Нищенко обеспечит отход до Чёрной горы. Яволь?

– Яволь.

– Вперёд.

– За мной, Гена.

Пригнувшись, Сафаров и Баравков скользнули к дувалу. Сунуться в кишлак вслепую – всё равно, что отдаться собакам на съедение. До боевого охранения семь километров заснеженной долины… Выдержим ли? Не забьют, как мамонтов? Работаем чистенько – «без шума и пыли». Что у нас с ретранслятором?

– Включись-ка, Кибиткин.

В наушнике гарнитуры Есаулков, связист Тютвина, монотонным голосом выдавал:

– 32241, 14552, 64528…

В эфир летели пятизначные цифры, создавая иллюзию активной работы «шурави» на территории паймунарских «духов».

Дождавшись конца передачи, нажал тангенту – есть! Есаулков принял! Ответный щелчок! Условной цифрой по радиостанции Тютвин передаст начальнику разведки дивизии – у Марченко в порядке.

– Товарищ лейтенант, – Ивонин коснулся плеча.

Схватил «ночничок». Над плоской крышей строения с башней кубической формы «брызнули» искры, видны колебания тени. Цокот копыт, деревянный скрип не оставляли сомнений – кишлак оживал. Похоже, действительно, «духи», спустившись с гор, расходились по жилищам.

Напряжение достигло предела.

– Со мной Сафаров, Баравков – захват «языка». Сокуров, Фетисов – прикрытие захвата. Ты, Андрей, остаёшься старшим – подработаешь нам выход из кишлака.

– А что если подтянемся ближе, товарищ лейтенант?

– Опасно. Ваша позиция в ста метрах от окраины – сойдет. Глубоко не полезем…

– Понял.

– Нищенко, в случае боя уходишь последним – никого не оставить, вынести! Отвечаешь лично!

– Есть.

– Кибиткин, остаёшься с Ивониным, через каждые полчаса – сигнал «Нормально». Вопросы?

– Никак нет.

Наступил момент истины, когда на алтарь судьбы легли успех задания и жизни тринадцати человек. Отличное число!

– Вперёд, Сергей!

Плавными перебежками пошли на кишлак. Открылось второе, третье дыхание, кураж – адреналин, скажу я вам, рвался через край!

Вышли к дувалу, залегли, вслушиваясь в звуки, исходившие из лабиринта строений. Глиняная стенка, жерди, затхлость… Но заброшенность была обманчива: запахи животных, дыма, звук копыт по замёрзшей земле. Кишлак погрузился в тайную жизнь. Посмотрим.

Проход между глиняных стенок напоминал узкую улочку. Посредине – ледок застывшего русла сточных вод и отходов с запахом, едва не вывернувшим душу. Оглянулся. Разведчики, оставшиеся с Ивониным, скрыты в снежном покрове.

– Сокуров, не упускайте тыл, – шепнул старшему разведчику по кличке «Зигфрид».

– Есть.

– Сергей, всё внимание – вперёд! Страхую на захвате. Объект вырубаете и – на землю! Остальных валю из ПБС.

– Угу.

– Пошли.

Прислонившись к глиняной стенке, ступили на пропахшую заразой улочку – никого. Присели, слушая ночь: тявкали собаки, орал ишак или осёл – трудно сказать. Стук о дерево! Переглянулись. Что это? Лоб покрылся испариной… Кивнул – вперёд. Жуткая вещь – душманская ночь!

Вскинул руку. Стоп! Упали под обшарпанные и полуобвалившиеся дувалы. Слышались звук копыт, говор, причём – за стенкой, скрывшей разведчиков подгруппы захвата. Метров через двадцать обнаружили мощные двери из деревянной породы – за ними угадывались люди, животные. Стой.

– Послушай, о чём говорят, Сергей.

Заместитель подполз к двери.

– Говорят о Кабуле, – шепнул Сергей, – …собираются в город… много оружия… упоминают «бисьёр туфанча» – разобрал. Только что спустились с гор, говорят, зимой плохо, холодно… «забистан», «харбан»… мало еды… ждут весну, сезон дождей… «бахор», «бара»… лучше в горах… Товарищ лейтенант, говорят «дарваза» – дверь, выходят.

– Захват.

Откинувшись на спину, изготовился к бою. Гена с Сергеем сжались у массивной двери, которую, гремя засовами с цепью, открывали душманы. Появившийся в проёме боевик с АК на плече стволом вверх вряд ли понял, что с ним произошло в следующую секунду. Дернув на себя «духа», мастер спорта СССР по дзюдо и самбо Сафаров парализовал удушающим захватом его способность к сопротивлению.

Шедшие следом мятежники сделали по инерции шаг, два… Навстречу смерти… С положения лежа на спине я стрелял в каждую цель в отдельности – осели. Во двор. Никого. Выстрелы из ПБС вряд ли слышны на фоне звуков ночного кишлака. «Прошёлся» по одежде убитых – пусто. Закинув за спину душманские АК китайского производства, рванул за группой захвата, тащившей «языка».

– Контролируйте отход! – шепнул Сокурову, пробегая мимо.

Проскочив последние жилища, бегом – в открытую долину – кишлак остался сзади. Выпустили? Шансы на живучесть увеличились! Стрельбы и криков не слышно, но «духи» вот-вот обнаружат убитых и устроят перехват у Чёрной горы – в узком ущелье на стыке хребтов.