– Это... ты, - выдавила, не узнавая свой голос.

– Я, - легко признал перевертыш.
– Сядь ровно, Дая, и пристегни ремень, здесь повсюду видеорегистраторы. Или снова хочешь оказаться в полицейском квадрате?

Я прижалась к спинке, невидяще уставившись в лобовое стекло. Сердце колотилось в ушах. Мой выдуманный недолюбовник существует в реальности! Или я снова сплю? А может, мне провели импульсный допрос, после которого разум окончательно вырубился? Но сейчас я перепугалась даже сильнее, чем в момент ареста. Он существует! Он пытался меня предупредить, а потом вытащил из тюремного квадрата! И он... тот самый, который вызывал во мне неутолимое, ни с чем не сравнимое желание, - самый обычный, неприятный, отталкивающий перевертыш?

Поскольку он молчал, я заговорила сама - выходило слишком тихо и трудно:

– Кто сдался, чтобы меня освободили?

– Тот, кто и был виновен. Но за его здоровье не переживай - его мы вытащим чуть позже. Почти никаких издержек.

– Мы? Кто «мы»? Преступная сеть?

Он усмехнулся и не ответил. Но я не посмотрела на его профиль - просто боялась под чертами Триш невольно начать угадывать идеальное лицо. Тогда продолжила сама:

– Не понимаю тогда, зачем все это было. Зачем было сначала сдавать меня, а потом вытаскивать?

– После этого ты уже точно не пойдешь в полицию. И такой опыт был тебе необходим - теперь ты сама видишь, насколько неэффективна система поддержания порядка.

Я закрыла глаза. И ведь точно не пойду. Теперь я, даже обнаружив целую шайку дельцов с моим лицом, скорее сама попытаюсь с ними справиться, но в этот квадрат больше добровольно не ступлю. Это могло означать одно: они лишили меня поддержки властей раз и навсегда, но убивать вряд ли намерены. Они обеспечили мое молчание. Или полное повиновение? Вот, ближе к правде. И следующий мой вопрос был закономерным:

– Зачем вам нужна я?

– Ты нам очень нужна, Дая. Особенно мне. Но ты ведь это уже и так почувствовала. Не вспомнила мое имя?

Меня трясло. Гребаные дерьяки! Меня так сильно не трясло даже в тот момент, когда я принимала решение об импульсном допросе!

– Не вспомнила. Уверена, что ты его никогда и не произносил.

– Не произносил. Все надеялся, что ты вспомнишь сама. Что связь заставит.

– Какая еще связь?

И снова нет ответа. Он приземлился на стоянке возле академии и повернулся ко мне:

– За мою маленькую услугу пока прошу одно одолжение. Все клиенты, которые будут к тебе обращаться за диодами, должны получить вот это.

Он передал мне бумажку с другим адресом. Я открыла рот, не в силах поверить, что он собирается теперь из меня сделать посредника! Это же просто в голове не укладывается! А перевертыш добивал беспощадно:

– Как я уже говорил, тебе ничего не грозит. Я буду вытаскивать тебя из любой беды, потому что иначе не смогу. Уж это ты должна точно чувствовать. Но если хоть кому-нибудь об этом расскажешь, то следующей в тюремном квадрате окажется твоя подруга - и ее никто уже спасать не станет. Я не люблю шантаж, Дая, но у тебя такой неоднозначный характер, что иногда просто нет выбора.

Я ненавидела его в тот момент всей душой. Если бы в моих руках был мини-бластер, то я, не задумываясь, выстрелила бы голову. Я любила его - пусть даже в странных снах - но любовь эта была какой-то естественной, не преувеличенной, а именно той, которую нельзя преувеличить. Но все равно, не задумываясь, убила бы его, если бы могла. Потому что я именно такая - всегда стремящаяся поступать правильно. Нажала на кнопку, чтобы дверца поползла вверх, но все же заставила себя спросить еще:

– Ты выглядишь таким, каким мне снился? Или это тоже чей-то образ?

– А разве важно, как я выгляжу?

Он протянул руку и коснулся моих волос. Я отшатнулась от отвращения и вылетела из транспортника. Не оглянулась, когда аппарат поднялся в воздух и рванул в сторону, обдав волной воздуха. После этого позволила себе бессильно упасть на колени и обхватить голову руками.

Глава 10

Триш лежала на кровати, прикрытая тонкой простыней, а Одир сидел на полу рядом и с заинтересованным видом эксперта только кончиками пальцев касался ее живота. Похоже, что до секса они еще не дошли, но такими темпами дошли бы буквально с минуты на минуту.

– Триш, серьезно?

Подруга вскочила, придерживая на груди простынь и завизжав - так по родному, так по-человечески. Я не ошиблась - он уговорил ее раздеться догола. А теперь не отрывал взгляда от внезапно открывшейся филейной части. Притом голос его прозвучал радостно:

– Тебя отпустили?! Мы уже почти потеряли надежду. Надо срочно Эрку позвонить - он поднимает все связи, а уже утром собрался звонить отцу.

Мне было сложно представить, чтобы сам командор Кири, который в данный момент находился на Артази Третьей, отвлекся от своих дел и вмешался в мой вопрос, даже по настоятельной просьбе сына. Именно поэтому Эрк и не прибегнул к этому сразу - вероятно, и сам не мог представить. Я поставила свой отключенный видеослайдер на подзарядку. Триш продолжала омывать меня слезами радости и не замечала, куда неотрывно смотрит Одир, потому я буркнула: