Нефилим с ним не церемонился. Как-то отстранёно Сэм подумал, что архангелу не везёт на родственников.

– Привет, — вежливо поздоровался со всеми Джек, — ещё раз прошу прощения за доставленные неудобства.

– У Люцифера лучше прощения попроси, — услышал Сэм самого себя, и сам удивился, насколько глухо прозвучал его собственный голос.

А Джек, в отличие от всех киношных злодеев, не расхохотался, а очень серьёзно сказал:

– У меня нет злости ни к Люциферу, ни к Свету, ни к Тьме. Они мои противники, но не более того. Драка пьянит… я умру в сражении или после сражения, независимо от его исхода.

Сэм прикрыл глаза. Нефилим болен, болен на голову… жаль только, что его больная голова — гениальна, и прежде, чем его остановят, он успеет разнести пол земного шара…

А Джек тем временем подошёл к Дьяволу и тихо поинтересовался:

– Как мне убить Бога, Люцифер?

– Никак — не хорошо обижать старших, - ухмыльнулся архангел и напрягся в ожидании удара.

Но… удара не последовало. Лишь в руке Джека откуда-то появился нож.

– Я могу видеть не только ауры, Люцифер, — почему-то очень грустно сказал Нефилим, — я… могу видеть также и крылья.

– Не смей… — в глазах Дьявола блеснула неподдельная паника.

– Тогда говори. Как. Убить. Чака.

Губы Люцифера шевельнулись, будто порываясь что-то сказать… но он промолчал.

– Мне действительно очень жаль, — неискренне произнёс Джек.

Он оттащил Падшего от стены и поставил ногу ему на горло — так, чтобы ни дёрнуться ни шевельнуться нельзя было. Затем вонзил нож во что-то невидимое, в то, что напоминало окружающую Люцифера тень, но её не являлось. Это была… едва ощутимая в нашем мире проекция крыльев…

Дьявол закричал.

Кас когда-то рассказывал, что, когда ангела лишают крыльев подобным способом, это невозможно сравнить ни с чем. Никто никогда — ни ангелы, ни демоны, ни люди — не опускался до такой жуткой пытки. Один только раз, в начале мира, Гадриила припугнули этим, и он сразу же сознался, что пустил Змия в райский сад. Однако на практике этого не использовал никто. Даже Кроули это зверство в голову не приходило, хотя он был готов на всё, ради достижения собственных целей.

А сейчас Джек с безмятежно-спокойным лицом резал по живому крылья Дьявола, Падший рвался и кричал, а неизлечимая рана, оставленная клинком, светилась ярче солнца…

Сэм обернулся и посмотрел на брата. Дин был бледнее полотна, глаза остекленели, дыхание замерло — казалось, что это его пытают, что это ему режут крылья…

А в центре камеры Люцифер совсем затих. Джек с секунду молча постоял над ним, а потом два раза ударил его по щеке. Дьявол лежал неподвижно. Нефилим снова пнул его ногой, приводя в чувство — и архангел шевельнулся, приходя в себя с глухим стоном.

– Ты чувствуешь? — Джек присел на корточки рядом с Люцифером. — Ты чувствуешь, что теперь у тебя… всего одно крыло?

Архангел смотрел на него широко раскрытыми, совершенно тупыми и ничего не понимающими глазами.

– Пожалуй, оставлю тебя на пару часов. Осознай этот факт, и потом, надеюсь, ты будешь сговорчивее…

Джек вышел, громко хлопнул дверью. Люцифер закрыл глаза и свернулся в позе эмбриона, в неосознанной попытке уменьшить боль. Из его глаз лились слёзы, а он этого словно не замечал.

Невидимые путы, до этого удерживающие Винчестеров на месте, исчезли, и братья бросились к Падшему. Надо было осмотреть его: вдруг ещё можно как-то помочь?

– Отойдите, — взмолился Люцифер.

– Мы… мы…

– Вы сделали всё, что могли, — фраза прозвучала с горькой иронией.

Больше братья не услышали от него не звука до самого прихода Джека.

А когда Нефилим пришёл, братья встали ему навстречу, заслоняя Падшего своими телами.

– Ни приближайся к нему, — спокойно, но с тихой угрозой в голосе сказал Дин.

Джек покачал головой, а потом неведомая сила отбросила Винчестеров от Дьявола.

– Что ты выбрал, Люцифер? — поинтересовался Джек.

– Заканчивай… можешь убить меня. Или лишить крыльев. Неважно.

В сухом остатке всегда остаётся любовь… злоба, обида, сарказм — это наносное. А в самом конце всегда остаётся только любовь.

А Джек в первый раз за свою недолгую жизнь вышел из себя и почувствовал ни азарт, ни интерес, а самую настоящую животную злость. И эта злость дала ему силы медленно, с садистским наслаждением, делать свою изуверскую работу. Несколько раз Люцифер терял сознание и несколько раз Нефилим приводил его в себя. Ему, видимо, хотелось, чтобы Дьявол прочувствовал всё — до конца…