Сила Николь нежно-кремового оттенка, как крем-брюле, подкрепленная искренней любовью к своему вампиру, метнулась ко мне. Потоки ее магии были длинными, но узкими и шли по дуге, как круги по воде. Она не контролировала их. Это был просто выброс энергии, как выдох. Шириной поток не больше тридцати сантиметров, но вот по длине все пять. Она направила поток так, чтобы придавить меня еще раз. Ей нужно было меня зажать между полом и собственной силой.

Моя энергия прошлась по позвоночнику и выплеснулась из тела. Легко подкинула ее пресс, как картонку. Как только я смогла двигаться, то перекатилась в сторону. Ее удар пришелся по полу. Разрубив ковер, паркетную доску и достав до бетонных перекрытий. Я встала на четвереньки и приказала своей сути.

Мой поток разорвал ее энергию в клочья. Это как сравнивать челюсти хомяка и питбуля. Я успела увидеть ее расширяющиеся от удивления глаза. Мой поток вынырнул из-под пола, обвил тонкие ножки. А когда девушка рухнула на пол, обвил и руки, зафиксировал шею и грудь.

Она рвалась изо всех сил. Ее нужно было успокоить. Я всмотрелась в ее эмоции, которые клубились вокруг нее. И вспомнила свои. Представила в подробностях испытанные ощущения. Мой поток тут же скопировал увиденное и влился в ауру девушки. Три долгих секунды - Николь застонала и потеряла сознание.

Я опустилась на колени и прикрыла глаза. Загонять собственную суть, брать ее на поводок оказалось сложно, но она или оно слушалось. Скрывалось где-то в глубинах тела и души заодно. Когда я снова открыла глаза, мир стал прежним. Я больше не видела магии.

Вестибюль был разрушен. Большая часть ковра безнадежно испорчена, как будто по нему прошлись скальпелем. Мебель перевернута и откинута к стенам. Как так получилось?

Девушка лежала метрах в пяти от меня лицом вниз. Я прислушалась и услышала ее слегка неровный пульс и слабое дыхание.

– Что здесь происходит?
– мальчишеский голос Стаса заставил меня втянуть голову в плечи.

Вампир шел к нам легкой расслабленной походкой, но лицо у него было...

– Я спросил, что здесь творится?!

– Твоя слуга увидела нововозрожденного вампира, - спокойно ответил Амадей, - и, как я понял, ты дал очень четкий приказ не пускать сюда нововозрожденных...

– Да, они плохо контролируют голод и могут устроить бойню...
– парень осекся, рассмотрев, наконец, мое лицо.
– Мадемуазель, это вы?

Я попыталась улыбнуться. Стас подошел к девушке и поднял ее на руки.

– Она жива, - поспешно сказала я.

– Что вы сделали?
– вампир всматривался в лицо своей слуги.

– Просто дала ей ощутить мое состояние, - объяснила я.

– И сколько вы были без сознания?

– Минут двадцать, - неуверенно припомнила я тот случай, который заставила прочувствовать девушку.

– Значит, она придет в себя через пять.

Стал подошел к одному из перевернутых диванов и ногой вернул его в исходное положение. Положил Николь и резко развернулся к Амадею. На его лице все еще была светлая мальчишеская улыбка, но в глазах стояла обида. Стас не злился, ему было обидно, как будто его предали.

– Да, - сказал Амадей, - Аврора - мой птенец.

– Ты стравил моего слугу и своего птенца?!

Амадей поднял руки, признавая поражение. Жест вышел очень нелепый, потому что в одной из них он держал приличных размеров ноутбук.

– Это было решение твоей слуги.

– Это был мой приказ! Она не могла его ослушаться. Почему ты ничего не объяснил? Ты хотел, чтобы они сцепились.

– Да, но я контролировал ситуацию. Никто бы сильно не пострадал. Стас, Аврора уникальный птенец. Она контролирует голод и силу. Сама напала на твою девочку только когда решила, что та ее прикончит.

Оба посмотрели на меня. Я поднялась с колен и посмотрела на своего создателя.

– Зачем?

Он пожал плечами.

– Опять проверка, да?
– это была больше констатация, чем вопрос.

Амадей ухмыльнулся. И я испытала жгучее желание врезать по этой физиономии.

– Калиго, ты сделал из нее Калиго!?
– влез в нашу беседу Стас.

– Да, и сейчас во всю развлекаюсь играюсь с новой безделушкой.

Стас с лукавой улыбкой посмотрел на меня.

– Ну и сволочь же вы!
– прошипела я.

– Еще один гвоздь в мой будущий гроб?
– спросил Амадей.

Я промолчала.

– Ты держишь при себе птенца, который хочет тебя убить?
– удивился Стас.
– Раньше ты таких сразу убивал.

Кажется, я побледнела.

– Это бодрит!
– пожал плечами мой создатель.
– И, похоже, за годы нашей дружбы у тебя сильно вырос язык, - последнее высказывание он произнес вкрадчивым шепотом.

Стас отступил на шаг назад.

– Я так понимаю, что ты не просто так заявился. Тебе от меня что-то нужно, кроме подаренного аперитива?