Самка, а точнее, когда-то она была женщиной, о чем я догадалась тоже только из-за отсутствия некоего органа, нисколько не боялась троих мужчин. Наоборот, она так же рвалась к ним, призывно извиваясь и раздвигая ноги. Меня передернуло. Судя потому что мне так и не удалось расслышать из-за стекла ни одного звука, а они просто обязаны были быть, я догадалась, что в камере полная звукоизоляция.

– Знакомься, недоразумение, это Карно!
– насмешливо представил нас Амадей.

– Что!?
– в ужасе выдала я.

На меня, что называется, напал столбняк. Я просто замерла, и некоторое время старательно переживала момент замешательства. Такое состояние, когда твой злополучный мозг просто не может подобрать, подсказать верный порядок действий.

– Вы хотите сказать, - медленно растягивая слова, как школьница, которая не знает тему домашнего задания, начала я, - что это...

Договорить у меня не получилось, слишком уж нереально, нелепо выглядело и это место, и пейзаж в целом. Я охотно могу поверить в то, что еще сто лет назад носители были даже не религиозными, а просто художественными страшилками. Про них снимали фильмы и писали книги, но никто и никогда не мог и предположить, что носители успешно живут среди людей, чуть ли не с самого зарождения цивилизации. И с этой точки зрение само существование меня, как вампира, и моего Создателя, который ну никак не походил на человека, можно счесть только плохой шуткой фантаста. Я легко примирилась и с тем фактом, что вампиры, оказывается, еще имеют внутреннее деление, и среди них есть даже те, кому не страшен солнечный свет. Я вообще во многое могу поверить, но то, на что так недвусмысленно намекнул мне Амадей, просто не укладывалось в голове. Не могло быть, потому что просто не могло, и все!

– А чему ты так удивляешься?
– деланно сочувственно поинтересовался мой Создатель.
– Я ведь говорил, что ты весьма необычный птенец, недоразумение!

– Это птенцы?
– прошептала я, рассматривая существ, которых только с большим скепсисом можно было назвать человекообразными.
– Такие же, как я?

– Ну, я бы не стал так низко оценивать себя, мадемуазель, - внезапно вмешался в нашу беседу Стас.
– Амадей склонен несколько приуменьшать заслуги своих птенцов. Ему, как наставнику, конечно, виднее, но я не стал бы ставить знак равно между Карно и Калиго.

Он прошел к пластиковой этажерке и взял с одной из полок небольшую по толщине голубую папку. Кинул мне. Я легко поймала и тут же раскрыла.

С первого же листка на меня смотрела миловидная девушка лет семнадцати. Она счастливо улыбалась, а за ее спиной было какое-то большое старое здание и множество таких же молодых людей. Похоже, что фото снято в день поступление в вуз или колледж. Я отогнула фото, чтобы прочесть информацию на распечатке. Стас, как будто ждал этого момента, поэтому сжато продублировал текст, отметая все лишнее:

– Смирнова Людмила Николаевна. Восемнадцать лет. По полицейским сводкам пропала в августе прошлого года. Найдена в июле этого на городской свалке. Местные работники подумали, что девушка странная, даже для обитателей свалки и вызвали наряд. Полицейских, по большому счету спасло только то, что девочка, в момент их появления, как раз только начала есть какую-то дворнягу. Если бы она была в стадии охоты в нашем городе, несомненно, прибавилось бы трупов. По счастливому стечению обстоятельств среди полицейских оказался и мой знакомый. Он и настоял на том, что нужно вызвать носителей из анклава.

Я молча кивнула. Еще раз посмотрела на фото счастливой абитуриентки, потом на то извивающиеся существо на цепях. Сходства не нашла.

Перелистнула несколько листов, скрепленных вместе канцелярской скрепкой. С нового фото на меня смотрел мужчина, что называется, в самом соку. На вид ему было лет пятьдесят. Но, очень хорошие пятьдесят лет. Короткие седые волосы только украшали красивое загорелое лицо, а седые брови в сочетании с карими глазами придавали ему толику таинственности. На снимке мужчина стоял в шортах и майке на фоне горного склона и маленького озера. Тренированное тело заткнуло бы за пояс многих современных малолеток, которые ничего тяжелее джойстика в руках не держали.

Стас снова выдал справку сухим, казенным голосом:

– Хазаренко Алексей Алексеевич. Пятьдесят три года. Активист и мелкий бизнесмен. Открыл на свои средства два досуговых центра для подростков, где обучали самообороне, боксу, самбо и выживанию в экстремальных условиях. Пропал в ноябре прошлого года. Найден в марте этого года. В лесу, недалеко от деревни Липучки, в пятнадцать километрах от города по восточному шоссе. Там тоже занятно вышло. У одного из наших в этой деревне дед. Парень дурак, от родственников после возрождения не отказался. Ну и поперся помогать деду что-то там чинить, когда снег стал таять. В общем, нашел этого А. А. и вызвал меня.
– Стас ухмыльнулся, явно что-то припомнив.

Я снова кивнула. Снова сличила фото спортсмена и самого крупного из существ за стеной. И опять ничего общего не нашла, кроме, возможно, габаритов.

С третьего снимка на меня смотрел мужчина в белой рубашке на фоне работающего компьютера и стола. Светлые волосы, бесцветные глаза и намечающиеся брюшко.

– Шивченко Андрей Борисович. Двадцать восемь лет. Менеджер по продажам в международной компании медицинской техники. Пропал в пятидесяти километрах к югу от города. В январе прошлого года. Полиция обнаружила только покореженную после аварии машину. Найден в июне этого года Николь.