Закусив губу, Коннор протянул руку и схватился за шест, прямо под символом вечной жизни. Артефакт тускло засветился, по рисункам на его поверхности пробежали искры. Тихо ругнувшись, ассасин дернул посильнее. Неожиданно посох легко вышел из крепления и почти выскользнул из руки. Дернувшись, Радунхагейду схватился за верхнюю часть частицы Эдема и тут же рухнул вниз, ослепленный и оглушенный, больно отшибив многострадальную спину.

– Приветствую тебя, асса… - женщина, чья золотистая фигура собралась в воздухе, была грубо прервана.

– Опять ты?!
– Коннор вскочил на ноги и сжал кулаки.
– Ну что еще?! Спасти мир, убить Франклина, запихнуть декларацию в…

– Довольно!
– остановила его жестом Юнона.
– Последнее совершенно необязательно.

– А что тогда?!
– Радунхагейду пытался нашарить на боку томагавк, но, как назло, оружие валялось шагах в десяти, отлетев во время падения.

– Не перебивай, - сердито попросила женщина и вновь завела привычную песню: - Это - нексус времени…

– Да помню! Здесь рассчитываются вероятности! Что надо-то?!
– Коннор с ненавистью уставился на полупрозрачную богиню, пафосно воздевшую руки к потолку.

– Невозможно, - опустила руки предтеча и устало потерла глаза.
– Совмести судьбы, а там как пойдет.

Мелькнув, женщина исчезла, и Коннор провалился во тьму забытья. Открывая глаза, он обреченно гадал, кого же увидит на этот раз. В прошлый раз его разбудила мать, уже двадцать лет как мертвая. На этот раз был отец.

– Смотрю, ты не торопишься, - Хэйтем нависал над сыном, такой же ехидный, как и при жизни.

– А есть куда?
– Коннор сел, ощупывая кровать под собой. Эту гостиницу он прекрасно помнил, кажется, “Зеленый дракон”.

– Конечно!
– Хэйтем развел руками.
– Или ты передумал?

Коннор спустил ноги на пол и пошевелил пальцами, глядя на начищенные до блеска сапоги, стоящие рядом с кроватью.

– Передумал насчет чего?

– Слушай, я понимаю, у нас немало разногласий, но валять дурака перед церемонией - не самая хорошая мысль, - Хэйтем бросил в сына кителем. Удивленно приподняв брови, ассасин разглядывал черно-красное одеяние.
– Ждать никто не будет. Одевайся. Жду тебя у нашего столика, - и отец вышел из комнаты.

Неторопливо натягивая одежду, Радунхагейду старался понять, во что же влип на этот раз. Тамплиерский крест на рубахе отца выразительно говорил о том, что тот на своем месте, в ордене. А вот то, как он с ним общался и говорил про церемонию… Хэйтем что, решил примкнуть к ассасинам? В груди защемило. Ага, конечно. Скорее Хизер начнет со всем соглашаться.

Хизер. Коннор застыл, будто громом пораженный. Есть ли она в этом мире? Сможет ли он вырваться из временной ловушки предтеч? Как именно это сделать? А если он никогда больше не увидит жену? Нет, нельзя допускать подобных мыслей. Надо действовать, и будь что будет. Даже если снова придется пережить смерть матери, лезть на Великую иву и бегать в волчьей шкуре.

Натянув сапоги, Радунхагейду вышел из номера и поискал взглядом отца. Брови вновь удивленно полезли вверх: все, кого он когда-то убил, все его враги, сидели за столом и вели бурное обсуждение.

– Ли, - ненавистная фамилия сама по себе сорвалась с губ. Они живы, но тогда…

– О, вот и ты, друг!
– Ли первым вскочил с места и хлопнул Коннора по спине.
– Наконец-то! Это великая честь, мне даже завидно, что я не могу еще раз пережить этот восхитительный момент!

– Мне тоже, - процедил сквозь зубы Коннор, вспоминая, как воткнул нож в ненавистное сердце врага.
– Был бы счастлив тебе его предоставить!

========== Орден ==========

– Друзья мои, все мы знаем, для чего здесь собрались. Этот день для меня вдвойне важен, поскольку в наши ряды вступает мой сын.

Отец стоял во главе стола, сияя, словно медный таз. Коннор едва сдерживался, чтобы не выдать себя злой рожей или сворачиванием шеи рядом стоящего Чарльза Ли. Когда же до ассасина дошел смысл сказанного, видимо, в лице он все же изменился.

– Сын мой, ты готов?
– Хэйтем внимательно смотрел ему в глаза.

– Да, отец, - Коннор улыбнулся, сомневаясь, что получилась улыбка, а не оскал.

– Тогда приступим. Клянешься ли ты блюсти устав ордена и наши принципы?

Магистр ждал ответ. Ассасин едва не заскрипел зубами от отчаяния. Дать клятву тамплиера? Вступить в ненавистный орден, с которым всю жизнь сражался, и стать им братом? Или же нарушить клятву и этим растоптать свою гордость в пыль? “Гордость - штука хорошая, но из-за нее больше мрут, чем выживают”, - образ сердитой Хизер замаячил перед глазами.

– Да, - выдавил индеец, на мгновение закрыв глаза. Если эта цена того, чтобы вернуться домой, в свой мир, или потом порвать орден отца изнутри, то он ее заплатит.