Да, наличных денег Зорькин давал не много – знал ее способности транжирить. Зато карточки всевозможных салонов оплачивал без разговоров – жена должна быть чем-то занята, если уж не работает. На одежду он тоже не скупился, но покупали чаще вместе. А еще он приносил ей вещи из коллекций «Зималетто» – для сотрудников они продавались со скидкой. Не бедствовала Виктория!

У Пушкаревых бывать не любила вовсе не из-за того, что было ей там скучно. Ее раздражали отношения Кати и Андрея - уж как он оберегал, словно вазу хрустальную.

И заботился о ней – Катюш, съешь то, Катюш, попей это, Катенька, отойди от форточки, продует… Словно она тяжелобольная, а не беременная. И ласки его, мимолетные – не пройдет мимо, не прикоснувшись к ней. А Колька смотрит на них, и такая тоска у него в глазах…

У них с Николаем отношения другие. Он словно боится показать, как любит ее. Только наедине, в постели дает волю чувствам, а на людях относится к ней с иронией, подшучивает. А она тем более чувств не выказывает, у нее их и нет, хотя секс ее устраивает. Если бы не воспоминания о Романе, жила бы довольная жизнью.

Эх, Роман… Радость и беда ее. Зачем он появился в ее жизни?

========== Глава 13. ==========

Глава 13.

Да, неплохо жили Виктория и Николай. Только вроде как понарошку жили, временно. Оба боялись, что в любой момент все разрушится.

Так и произошло . Размеренная, благополучная жизнь за каменной стеной любви Зорькина наскучила Вике., стала ее раздражать . К хорошему привыкаешь быстро, и желаешь лучшего-незабвенный А.С.Пушкин предупреждал о разбитом корыте, да кто же это помнит.

Николай уехал с финансовой проверкой на подмосковную фабрику, взятую компанией в аренду. Виктория от скуки решила съездить в свою квартиру, посмотреть, в каком виде ее оставили съехавшие квартиранты, что предстоит сделать перед заездом новых. Новых квартирантов еще не нашли, но квартира должна быть готова. Николай умел считать деньги, а простой – это убыток.

Ехала Виктория не торопясь, не выбирая короткий маршрут – наслаждалась ездой на своей любимой красной машинке. Зорькин хотел купить ей новую машину, а она упросила его подарить ей ее же бывшую машину, которую он в свое время выкупил , заплатив долг по кредиту.

Виктория наслаждалась поездкой и не заметила «слежку» - за ней ехала тоже известная ей машина…

Машины остановились у подъезда одновременно. Вика вышла из машины и оказалась лицом к лицу с Малиновским.

Обмерла. Сердце тревожно сжалось от недоброго предчувствия

– Роман? Что ты здесь делаешь?

– Увидел твою бывшую машину, которую Николай Антонович приобрел, решил проследить, с кем это он катается по городу, в то время как должен быть в командировке. А в машине ты оказалась.

– Машина снова моя!

– Интересно! И как тебе удалось ее заполучить? Банк ограбила и перекупила?

– Зря смеешься. Мне ее Коля подарил.

– Удивительно… Николай Антонович деньгами не сорит, все только в дом, в дело.

– Я и есть его дом. Жена я его.

– Заинтриговала! Пригласи на чашечку кофе, расскажешь подробнее.

– Я бы пригласила, но я здесь не живу, и кофе не держу.

– Исправим положение! – с этими словами Малиновский метнулся к своей машине, порылся в бардачке и вернулся с банкой кофе в руках.- Ну что, я приглашен?

– Проходи – Вика тяжело вздохнула и пропустила его в подъезд. «Не надо этого делать. Не надо!» – кричал разум. А сердце уже ныло, томилось в предвкушении. И она знала, что подчинится сердцу

***

Все было как в самый первый раз. Роман сидел за столом, чертил на пыльной столешнице узоры. Вика возилась на кухне, варила, но не макароны, а кофе.

Роман привычным взглядом нашел бар, подвинулся к нему вместе со стулом, достал початую бутылку вина – другой не было.

– Викуся, что же ты не сказала, что у тебя и вина нет? Может сходить?

– Мы же хотели пить только кофе?

– Можно было бы и вина. Да ладно, выпьем по бокалу, здесь хватит.

– Но… мы же оба за рулем…

– До утра хмель выветрится….

Больше не было произнесено ни слова – решение обоих обозначено.

Одежду снимали лихорадочно, бросая куда попало, торопились, будто были ограничены во времени. Едва добрались до постели, и страсть овладела ими: безудержная, ненасытная, жаждущая.

Испив первый глоток наслаждения, утихомирив взбудораженную плоть, до утра смаковали любовные утехи, блаженствовали в ласках, коротко засыпали и, очнувшись от сна, вновь окунались в омут вожделения.