Калар опустил копье, и рыцари железной стеной снова врезались в массу врагов.

* * *

Следующую жертву подтащили к нему, и Дар, схватив несчастного за табард, подтянул его ближе, принюхиваясь и внимательно вглядываясь в человека. И снова, несмотря на цвет одеяния, это был не тот, кого он искал. С растущим чувством злости и разочарования, Дар вонзил свой зубчатый нож в шею жертвы, и отшвырнул тело в сторону, к десяткам других окровавленных трупов, валявшихся вокруг.

На поле боя зазвучал сигнал одинокой трубы, и Дар, поднявшись во весь свой огромный рост, увидел, что прямо на него мчится большой отряд врага. Вождь зверолюдов зашипел, оскалив зубы. Инстинктивно реагируя на его призыв, сотни и сотни подчиненных ему тварей прекратили свой бег к холму и бросились по взрытой копытами земле навстречу атакующим рыцарям. Бретонцы косили их как траву. Дару было все равно.

Отвечая на угрозу своему повелителю, тяжело бронированные бестигоры, до того не участвовавшие в бою, направились вперед, чтобы встать на пути врага, сжимая в руках огромные топоры и алебарды. Тогда как остальные стада зверолюдов были почти неуправляемы и мчались в бой беспорядочными толпами, бестигоры маршировали стройными глубокими рядами, неся иконы Хаоса из черного железа, и земля содрогалась от топота их окованных железом копыт. Они ловко перестроились под гром барабанов, расширив ряды и сформировав защитный барьер вокруг Дара.

Громовое рычание раздалось из тьмы, из чащи деревьев позади Дара.

Вибрация от этого звука проникла в тело вождя зверолюдов, и его губы растянулись в жестокой улыбке.

Два гигантских темных силуэта, возвышавшихся над лесом, отбрасывали деревья со своего пути, вырывая их с корнями. Жестом Дар приказал им идти вперед.

* * *

Глаза Реола сияли священной яростью, когда он прорубал путь сквозь гущу врагов на острие бретонского клина. Его клинок рассекал тяжелую броню бестигоров, словно она была из бумаги, а рядом с ним барон Монкадас разил врага страшными ударами своего моргенштерна. С другой стороны от Реола Рыцарь-в-Поиске Гундехар косил зверолюдов могучими взмахами двуручного меча, страсть и вера придавали ему сил.

До края леса оставалось не больше сотни ярдов, и рыцарь Грааля чувствовал гнилостное зловоние изуродованных колдовством деревьев. Погоняя коня, чувствуя поблизости зловещее присутствие вражеского вождя, Реол скакал дальше, прорубая путь сквозь плотные ряды бронированных зверолюдов.

Раздался страшный треск и грохот, и Реол обратил взгляд во тьму леса. Он увидел, как вырванные с корнем деревья отлетают в стороны, и земля содрогается под невероятно тяжелыми шагами.

Два гигантских чудовища возвышались над лесом, древние существа, выросшие до громадных размеров из-за искажающего влияния Хаоса.

Как человек идет по высокой траве, так они шли сквозь лес, топча искривленные дубы и вязы, их рев был столь оглушительным, что, казалось, это рушатся горы.

Каждое чудовище достигало пятидесяти футов в высоту, каждый их шаг покрывал почти двадцать футов. Это были изуродованные, искаженные создания Хаоса, их массивные плечи покрывала шерсть и костяные шипы, а безобразная походка была неровной и неуклюжей.

Земля содрогалась под их шагами, и Реол почувствовал, как паника охватывает рыцарей, увидевших двух чудовищных гигантов, приближавшихся к ним. Однако рыцарь Грааля убивал таких тварей раньше, и сумеет убить их сейчас.

Казалось, будто одно ужасное существо было разрезано пополам точно посередине, и из него получилось два монстра. Они были искаженными зеркальными отражениями друг друга, гиганты Хаоса, чудовищные близнецы, разделенные злой магией.

У каждого из них одна рука была огромной, а вторая — маленькой, высохшей и почти бесполезной. Одна из ног каждого гиганта была толстой, как древесный ствол, и покрытой густой шерстью, свисавшей до земли, а другая нога была тонкой и искривленной.

На голове каждого чудовища был единственный истекающий сукровицей глаз, но в одной глазнице было два зрачка, и у каждого гиганта было одно отвисшее ухо, украшенное воткнутыми человеческими бедренными костями и ребрами. Другая стороны каждой головы являла собой отвратительную массу красных шрамов, словно две головы были когда-то одним целым, но потом оказались разорваны. На голове каждого рос один изогнутый книзу рог, начинавшийся от виска. За безобразно шлепавшими губами виднелись огромные зубы и клыки, и оба чудовища ревели в один голос.

Каждый гигант держал в руках большое дерево, и размахивал им так, словно оно ничего не весило.

Они пробивались сквозь плотную толпу зверолюдов, ростом едва достававших им до колен, топча и отбрасывая меньших тварей.

Чудовищные глаза циклопов были устремлены на рыцарей, и от каждого их шага содрогалась земля.

Первый гигант ударил по строю рыцарей, размахнувшись стволом дерева, словно дубинкой. Импровизированное оружие врезалось в первый ряд бретонцев, и сразу полдюжины рыцарей с их конями, кувыркаясь, отлетели назад, их кости и броня были переломаны страшным ударом. Обратный взмах гигантской дубины выбил из седел еще полдюжины рыцарей.

Другой гигант набросился на Реола, и рыцарь Грааля направил своего напуганного коня прямо на чудовище, не пытаясь убраться с его пути.

Гигант размахнулся своей огромной дубиной, собираясь одним ударом размазать Реола по земле.

Тяжелый ствол дерева обрушился на паладина, и лишь в последний момент Реол заставил коня уйти в сторону. Дерево врезалось в Гундехара, вбив его в землю вместе с конем, превратив их обоих в ужасное месиво из крови и обломков брони.

С боевым кличем Реол всадил копье глубоко в бедро чудовища. Копье вонзилось на три фута в плоть, твердую, словно древесина, и гигант и его близнец оглушительно взревели, будто оба чувствовали боль от раны.