Шли, молча, контролируя каждый шаг, чтобы не создать ненароком лишнего шума. Взгляд Лютого жег затылок, но я знала — повернись я, отвернется он, как не раз уже бывало. Рядом ЧП, напряженный, словно струна гитары. Я чувствовала это в каждом его шаге, набатом, отдающим в ушах, несмотря на бесшумность его ходьбы.

Вспомнила о том, что поступала учиться на направление «Организация работы с молодежью», и тут же горько пожалела, что не вгрызалась зубами в гранит этой странной науки. Даже не сомневаюсь, что с этими знаниями мне было бы легче наладить контакт с теми, кто рядом. Не зря же на курсе был предмет по психологическим основам работы с молодежью.

Выдохнула, понимая, что прямо сейчас налаживать контакт бессмысленно. Мы все напряжены и не знаем, чем всё закончится. Единственное, в чем абсолютно уверены, так это друг в друге. Прикрывать спину товарища, что бы не случилось. Вот, что я вдалбливала им всё это время. Это, по сути, единственное правило, … а правило ли? Это должна быть внутренняя граница. У каждого русского человека есть эта граница. Мы можем гадить друг другу в душу сколь угодно, но стоит сделать это кому-то чужому, каждый, у кого есть эта самая граница, повернет голову к врагу, начав защищать.

И вот сейчас, бесшумно ступая в высокой траве, я почему-то сильно задумалась над тем, удалось ли мне хоть немного привнести это неповторимое желание защищать в свою, … не побоюсь этого слова, стаю.

— По-о-о-БЕ-РЕ-ГИ-СЬ!!! — Взвыл ужас над моей головой, обозначая скорую посадку.

Мне удалось вовремя отвернуть голову от правого плеча, чтобы избежать неудачного столкновения со свинорылым карманным чудовищем. Совсем неаккуратно вцепившись когтями в моё плечо, он резко выдохнул, а я поняла, что летел он на очень приличной скорости, поскольку удар от столкновения не был, как обычно, мягким.

— Рядовой Ужас поручение выполнил! — отрапортовал мелкий пакостник, хитро сощурив глаза-бусинки. — Ожидаю дальнейших приказаний.

Расспрашивать о том, как прошёл разговор с ректором, я при свидетелях не стала, поэтому преспокойно пустила фамильяра в небо, разведывать обстановку с высоты птичьего полета, отметив, как обижено скривился при этом Мышь.

— Не жалко? — задал вопрос Тёмный, но узрев моё неподдельное удивление, выдал очевидное: — Не жалко. — Я только хмыкнула, не понимая, почему вообще должна жалеть летучую мышь, но Тёмный сказал то, чего я просто не могла знать, хотя должна была. — У фамильяров немного иное строение тела. У каждого есть недостатки, например, у обычных летучих мышей слепота, верно? — Я кивнула в ответ, по-прежнему не понимая, причем тут Ужас. Он-то прекрасно видит. — А твой фамильяр, расходует гораздо больше энергии на солнце, чем во тьме ночи. Ему такие полеты не то, что неприятны, они сильно энергозатратны.

И тут, я действительно, сжалилась … Хотя нет, над собой я сжалилась. Ведь, на самом деле, в последнее время, Ужас стал требовать больше крови, и запросы его росли пропорционально моим приказам и поручениям. Отсюда делаем выводы, либо я продолжаю поить этого не здорового фамильяра, либо прекращаю гонять его средь бела дня.

Скривилась от обеих перспектив, но все же, решила не мучить свиномордую жертву своего произвола. И только я набрала в грудь воздуха …

— Только предварительно подумай о нас! — Возмутился Зверь, неожиданно вставший на моём пути. Серые глаза злобно сверкнули из-под косой белобрысой челки, которая отличала его от всех ванпайров. — Пусть проваливает в академию и дожидается там! Всё время трещишь о том, как мы должны вести себя в команде, а поступаешь ровно наоборот!

Я скептически хмыкнула, отмечая нелюбовь Зверя вообще ко всему, что его окружает.

— Не начинай, Танзеро. — Неожиданно влез в разговор Кактус, хватая его за плечо. — Сейчас не самый подходящий момент, чтобы спорить с кем бы то ни было. — Он искоса глянул на меня своими кошачьими глазами и продолжил успокаивать задиру. — У нас есть общая цель, а Бедокур командир. Помнишь?

Зверь нахмурился, кивнул, сверкнув напоследок глазами на меня, словно обещая продолжить этот разговор, и отступил на несколько шагов. А я хмыкнула, запомнив имя своего товарища, готового меня расчленить одним только взглядом. Танзеро.

Как говорят у нас в России:

Что-то пошло не так …

И не то, что бы меня пристыдило подобное отношение, но было немного … не по себе, что ли. Я прекрасно поняла, что имел ввиду Зверь. Мои приказы и поучения они вынести могут и вполне сносно с этим справляются, не взирая на наличие зубовного скрежета, но вот присутствие Ужаса во многих воспитательных моментах их не просто злит, а выводит из себя. Но я, буду не я, если не скажу, что Ужас благотворно влияет на их воспитание. Во-первых, парни перестали сквернословить, что, несомненно, уже даёт огромный плюс перед лицом академии. Во-вторых, за счет Ужаса, меня стали уважать. УВАЖАТЬ! И это вовсе не потому, что я являюсь его хозяйкой, а от тех знаний, которыми пользуется мышь.

Я не стала звать Ужаса назад, разумно решив, что должна прислушаться к словам Зверя, тем более сейчас, когда мы в столь экстремальной для всех нас ситуации. Да и глаза сверху всегда нужны, и пусть придется пожертвовать еще сотней миллилитров своей крови.

Подходящее место мы искали долго. Всё же, территория академии была огромна, щедро усеяна лесами, что позволяло нам передвигаться практически незаметно. Практически, потому что я точно знала, что за нами следят всей академией, транслируя вид сверху на огромных экранах неизвестного происхождения, находящихся прямо в главном зале с вензелем триединства на полу. У кого вообще эта дурная идея возникла, интересно знать? Мне вот теперь вообще не по себе от осознания, что на протяжении этих двух дней я буду, есть, спать и бегать под чужими взглядами. Бр-р-р.