Солнцеяр даже отвлёкся от беседы со Злой Ведьмой, дабы оценить кобылицу и всадницу. Обе были достойны друг друга и просто шикарны… И тут перед глазами царя вдруг промелькнула странная картина: Регина перелетает через холку несущёгося галопом единорога. Впрочем, видение исчезло так быстро, что Солнцеяр не успел понять - точно ли это была Регина?

— Её первой любовь был конюх,– ехидно заметила Бастинда, с завистью буравя спину сестры.– Видимо, в перерывах между обжиманиями он всё-таки учил её кататься.

— Конюх?– брезгливо поморщился солнцедалец.– Странные вы, женщины. Царям отказываете, а чернь привечаете.

— Это, смотря какие женщины и смотря каким царям,– Злая Ведьма тряхнула волосами, позволяя им небрежно рассыпаться по плечам.

Солнцеяр осклабился в белозубой улыбке, обводя Бастинду бесстыжим раздевающим взглядом.

— Может вам не стоит ехать с нами?– спросил, а скорее - предложил Шляпник и направил своего коня вслед за Региной.

— А что, может действительно не стоит?– Злая Ведьма игриво повела бровью.

— Я не доверяю твоей сестре. Вдруг она не устоит от соблазна и захочет оставить потерянный ларец себе.

Да, чем больше Солнцеяр узнавал Королеву, тем меньше у него было причин полагаться на неё. Регина была полна сюрпризов. Конечно, сердце она вряд ли планировала оставить у Грейдмара, но вот попробовать навязать Чудовищному Конунгу свои условия игры, Королева вполне могла бы.

— О-у… а я уж испугалась, что она по доброте душевной помогает вам со Шляпником.

Солнцеяр рассмеялся и, ничего не ответив, ударил коня в бока каблуками сапог. Жеребец заартачился, взвился на дыбы, но вскоре подчинился воле опытного наездника.

Конечно лошади были не так выносливы и быстры, как единороги, но дарили не меньшее ощущение полёта и свободы. Регина помнила это чувство с детства, езда верхом успокаивала её, помогала забыться, сдерживала эмоции…

Через некоторое время Миллс пришла в норму, и бессердечная (в прямом смысле слова) натура подсказала гениальный план мести - изящный и до банальности простой. Но необходима была одна маленькая деталь - не найти ларец в замке Белоснежки!.. И Королева собиралась организовать это, даже если на самом деле ларец окажется именно там.

Через полчаса быстрой скачки Джефферсон был вынужден признать, что не в состоянии угнаться за Региной. К тому же его конь начал заметно уставать, а кобылица Королевы по-прежнему была полна сил. Впрочем, Шляпник подозревал, что силы носили магическую природу.

Но словно провидению этого было мало - на лесной дороге показались огры. Тому, что высунулся из чащи прямо перед Редж, не повезло - Миллс, не сбавляя хода, волшебным вихрем приложила монстра об огромный дуб и ускакала далеко вперёд.

Шляпнику пришлось разворачивать коня и, как это было ни противно, ждать помощи от Солнцеяра.

Огры действительно сильно размножились в Зачарованном Лесу и чувствовали себя здесь хозяевами. В общем, Солнцеяр потратил на них немало времени и магии. И когда компания, наконец, добралась до замка Снежки, уже был вечер.

— Ого! Во всех окнах свет,– спешиваясь, мрачно заметил царь.– Она время зря не тратила.

— Это странно,– подал голос Шляпник, который почти всю дорогу до замка молчал,– вчера она не очень торопилась найти ларец.

— Может, разлука с сердцем на неё всё-таки подействовала.

— Что значит «разлука с сердцем»?– встрепенулась Бастинда.– Она снова вырвала себе сердце?!

— Снова?

— Ну-у… да… Видимо, пытается быть похожей на мать. Жалкие потуги.

— Что-то я не пойму, ты ревнуешь её к матери?– неуверенно спросил Солнцеяр, но, увидев, что Джефферсон уже заходит в замок, не стал дожидаться ответа и поспешил следом.

Злая Ведьма направилась за мужчинами, но вдруг прямо на пороге наткнулась на невидимую стену.

— Что за чёрт?!– возмутилась она.– Ре-е-едж!

В центре холла, словно по волшебству (а может, именно по волшебству) появилась Королева.

— Я вся - внимание,– заверительно кивнула Миллс, скрестив руки на груди.

— Ты наложила заклинание! Я не могу войти!

— И?– пожала плечами Регина.

— Впусти меня немедленно!– рассердилась Бастинда и посмотрела на Солнцеяра, ища поддержки.

Тот стоял на одинаковом расстоянии от женщин и переводил внимательный взгляд с сестры на сестру. Однако вмешиваться он не торопился.