– Мисс Войланд будет пышнейшим цветком, нет, пышнейшей жертвой науки.

– Что? – крикнул он. – Жертвой… чего?

Гвинни разозлилась. Этого она не хотела сказать.

Она думала что-то, но ещё не знала, что именно.

– Это отвратительно с твоей стороны, Тэкс, – возмущалась она, – ты не понимаешь настоящего смысла слов. Ты не должен всегда цепляться за буквальное значение слова, а должен больше читать между строк.

– А, что там! – ответил он. – Я лучше спрошу саму мисс Войланд. Она умнее тебя, у неё не надо читать между строк.

Но Гвинни уже знала, чем его взять.

– Тэкс, – сказала она, – я многое доверяю тебе, но ты не можешь быть настолько бестактным. Есть вещи, о которых дам не спрашивают.

Паром остановился. Они вскочили в свой автомобиль и поехали к докам Ллойда. По мостовым взошли на палубу. Там стояла Эндри Войланд. Рядом с ней – Паркер Брискоу с большим букетом роз в руке.

Они говорили о безразличных вещах. О великолепной солнечной погоде, о новом пароходе, о предстоящей прекрасной поездке.

Толстая дама с двумя дочерями громко зажужжала:

– Мистер Брискоу! – воскликнула она радостно. – И вы едете с нами?

Тем временем обе барышни набросились на Гвинни.

Тэкс Дэргем воспользовался случаем и быстро передал Эндри большой конверт.

– Пожалуйста, мисс Войланд, прочтите, как только отойдёт пароход. То, что говорится там о пралине, более не имеет силы. Гвинни отняла их у меня и подарила кому-то на пароме. Их было двадцать пять фунтов.

– Ах, – сказала она, – всего-то? Во всяком случае, Тэкс Дэргем, очень вам благодарна!

Он покосился по сторонам – Гвинни ещё не могла отделаться от барышень.

– Мисс Войланд, – начал он, – Гвинни только что сделала мне несколько намёков. Тут тайна, сказала она, но предстоят тяжёлые операции. Если, быть может, дело идёт о слепой кишке, то ради этого вам не надо ехать в Европу. Я знаю врача, который превосходно оперировал мою сестру. Через десять дней она уже могла бегать. Было бы лучше вам остаться здесь ради Гвинни. Ну и ради других…

Она посмотрела на него и улыбнулась:

– И ради других, Тэкс!

Он покраснел, застыдился и с раздражением сказал:

– Да, и ради других!

Подошёл Брискоу и сейчас же следом Гвинни. Эндри взяла букет, дала каждому по розе, а третью – Тэксу. Стюард пробежал по палубе, изо всех сил звоня большим колокольчиком.

– Нам надо уходить, – заметил Брискоу.

Эндри сняла свою перчатку и протянула ему руку.

– До свидания!

– До свиданья там! – ответил он.

– Я скоро приеду, – сказала Гвинни.

– Я тоже, – пробурчал Тэкс.

Эндри обняла Гвинни и легко поцеловала дрожавшую девушку в обе щеки.

«Она как игрушка, – подумала Эндри, – раскрашенный фарфор. И такой ломкий!..»

Напряжённой, кукольной вышла радостная улыбка у Гвинни. Широко раскрыла она свои голубые глаза, затем закрыла их длинными ресницами и, не говоря ни слова, упала без сознания.

Отец подхватил её. Эндри открыла свою сумку и вытерла куколке лицо одеколоном. Свежие краски сошли, перепачкали платок. Гвинни стала совсем бледной. Но радостная улыбка осталась на её губах. Она медленно открыла глаза.

Тэкс Дэргем взял её на руки и, как ребёнка, снёс с мостков. Она вынула свой платок и махала им, пока могучий пароход отходил по Гудзону.

Эндри разорвала конверт. В нем оказался другой конверт, адресованный Тэксу Дэргему, с приложением её собственной фотографической карточки и короткого письмеца. В письме – сначала два-три слова о пралине и пожелание хорошего пути, затем просьба подписать фотографическую карточку и передать лоцману, когда тот у Сэнди-Гука сойдёт с парохода. Она пошла в специальную каюту для пишущих письма, подписала фотографию, вложила её в конверт и передала через стюарда лоцману.

Эндри спросила о своей каюте. О, гостиная, спальная, ванная! Повсюду цветы. Столы, стулья, кровать заложены пакетами и коробками. Ну, она не соскучится на пароходе: дел будет достаточно – распаковывать подарки семьи Брискоу.

Она слышала громкие голоса, возбуждённое беганье по коридорам и лестницам. Все высыпали на палубу. Вышла и она, пристально смотрела, куда все смотрели – высоко в воздух. Там летел больнюй аэроплан. Люди кричали вверх, аплодировали, махали платками, когда он после нескольких смелых фигур полетел на восток. Первый океанский лётчик в нынешнем году!