Сжав ее руку, я целую ее в лоб, после чего она поворачивается в направлении дома и исчезает за дверью.

— Прощай, Фрэнни. — шепчу ей вслед.

Фрэнни

Я наблюдаю за тенями, движущимися за окном. Гейб дежурит сегодня ночью на улице. Насколько спокойнее становится, наблюдая, как он проходит мимо каждые несколько минут.

Я потираю пульсирующие виски. Я была эгоисткой. После всех моих обещаний о том, что никогда не захочу его, я изменила его. Все, о чем могу думать — как подвергла его опасности. У него еще остались его Силы?

Ложусь на спину и смотрю в потолок, беспокоясь о Гейбе, Люке, Мэтте, моей семье. Мне нужно добраться домой. Мне нужно увидеть, что все в порядке. Гейб сказал, что Мэгги и Грейс могут защитить себя, и часть меня чувствует себя намного легче, зная, что я не единственная такая в моей семье. Но большая часть меня боится за них. Я не знаю, каковы способности Мэгги и Грейс, но боюсь, что Небеса или Ад, или еще хуже и те и другие вдруг решат, что они им нужны. Я содрогаюсь от одной мысли о том, как изменилась моя жизнь после появления в ней Люка, который намеревался пометить мою душу.

Мгновенная вспышка гнева сменяется другими чувствами. Более глубокими. Это была не его вина. Он просто делал свою работу — единственную работу, которую он когда-либо знал.

И он делал это для Люцифера.

Мне никак не удается справиться с противоречивыми чувствами.

Люцифер начинал, как ангел. Он не всегда был плохим. Возможно, он даже был когда-то хорошим. И теперь он хочет вернуться, и может быть, у меня получится помочь ему.

Когда я о Нем думаю, кулон начинает пульсировать и гореть на моей коже. Я тяну его за ремешок и всматриваюсь на пульсирующее красное свечение.

«Я сделал это для тебя».

Перебираю кулон между пальцами, как счастливый пенни, и замечаю, как увядает красное свечение. Крепко сжав его в ладони, чувствовать его пульсацию.

Люк сказал, что Люцифер не откажется от своей власти, и Гейб не кажется таким уж уверенным. Глупо было думать, что это мое предназначение? Он пытается манипулировать мной? Эта моя глупая сила — самая разочаровывающая вещь во Вселенной. Она работает только в одну сторону. Если я могу манипулировать мыслями смертных и других, не было бы целесообразно, если бы я могла сперва их прочитать? Есть несколько мыслей, которые я бы хотела прочитать прямо сейчас.

Например, Люка.

Я могу представить его на диване. Уверена, он не спит, хотя я также уверена, что он нуждается во сне после «головной боли», которую я им устроила за последние тридцать часов.

Как и я. Сосредоточившись на дыхании, пытаясь замедлить его и отключить мозг. Концентрируюсь, стараясь ослабить напряжение в теле пока меня не накрывает усталостью и очень медленно, но я все же засыпаю.

Пока мой мозг не пронзает вспышка молнии.

Глава 21

Первородный грех

Фрэнни

Я резко подскакиваю на постели и, обхватив обеими руками голову, пытаюсь хоть что-то рассмотреть. Мое сердце останавливается, когда я вижу бледное и бездыханное тело Люка на больничной койке. Из каждого отверстия в его теле торчат трубки. В голове эхом звучит женский голос, «Время смерти — шесть часов тринадцать минут».

Когда жгучая боль стихает достаточно для того, чтобы я могла хоть как-то двигаться и не закричать, я соскальзываю с кровати. Натягиваю джинсы и заталкиваю в карман кулон, который до сих пор крепко сжимала в руке. На цыпочках подкрадываюсь к двери, надеясь, чтобы стук моего грохочущего сердца никого не разбудил в доме.

И только, открыв дверь и выглянув наружу, понимаю, как ошибалась. Люк не лежал на больничной койке. Видимо, он сидел на полу, прислонившись спиной к моей двери. Потому, как не почувствовав больше никакой опоры за спиной, он едва успел опереться на руки, чтобы не грохнуться на мои ноги.

Увидев его, меня накрыла волна облегчения.

Подорвавшись на ноги, он окинул меня с ног до головы обеспокоенным взглядом. В его глазах не было и намека на сон. Возле того места, где он сидел, стояла кружка с остатками кофе — я прекрасно понимаю почему он это делает.

— Все в порядке? — спрашивает он.

«Конечно. Ты же живой».

— Не могла уснуть, — говорю я, опустив глаза в пол. — Я…

— Что, Фрэнни? — касаясь пальцами моей щеки, он заправляет волосы за мое ухо.

Подняв на него глаза, с трудом делаю вдох.

— Я видела, как ты умер. — Его глаза расширяются на мгновение, потом он кивает, как будто уже знал, к чему это приведет. — Ты не можешь умереть. Я не позволю тебе.

Его губы подергиваются в улыбке.