* * *

Меган очнулась с горьким привкусом во рту и раскалывающейся головой. Открывая глаза, она моргнула раз-другой, и ей не понравилось то, что увидела, поэтому она их закрыла. Она сделала глубокий вдох, потом еще один. В конечном счете, она сделала около десяти дрожащих вдохов, прежде чем снова их открыла.

«Не-а, все равно — положение хуже некуда. Черт побери».

Прямо как при ее первом похищении, она поняла, что не может пошевелиться; однако в отличие от прошлого раза, Меган обнаружила, что прикована к стене.

«Меня похитили, но, если я не ошибаюсь, на этот раз не красивым фиолетовым пиратом».

Она задавалась вопросом, узнал ли уже Трен, что они похитили ее. Не наплевать ли ему. Маловероятно, учитывая, в какие неприятности, как он утверждал, она постоянно влипала. Вполне возможно, он воспримет ее похищение с облегчением. Конечно, он упустил бы часть своей прибыли, но теперь ему не надо было бы ее терпеть.

Меган тряхнула головой. Хватит себя жалеть. Он никогда не заявлял, что она ему небезразлична, да и нельзя сказать, будто ей был небезразличен он. Она чисто случайно оказалась у него, а он лишь предоставлял крышесносный секс — и уютное тело, с которым было так приятно спать в обнимку. И…

Она зарычала, когда ее разум пытался разрушить это ее заявление. Меган сопротивлялась. Она не могла позволить себе дорожить им — или доверять ему — в этом заключается прямой путь к глупости и сердечной боли. Кроме того, у нее были более серьезные причины для волнения, такие, к примеру, — как ей сбежать из этой ситуации, которая явно представляет собой реальную опасность.

Вырываться из удерживающих ее наручников оказалось бесполезной попыткой. Однако шум вызывал какое-то шарканье за дверью снаружи камеры.

Тяжелый вход распахнулся словно дверь, и внутрь неспешно вошел трехрукий механик с космической станции.

— Потребовалось немало времени, чтобы ты очнулась, — пожаловался он, а Меган с замиранием сердца следила, как все его пять ртов шевелятся с разной скоростью. Из-за этого она призадумалась, что бы услышала, не носи она переводчик. Девушка надеялась, что чертов инопланетянин носил собственный переводчик, потому что ей не очень-то хотелось зря тратить слова на оскорбления, которые она мысленно уже приготовила.

— Ну что же, извини, трехрукий уродец, за то, что столь основательно сдалась на милость твоих наркотиков для похищения. В следующий раз не мешало бы сначала предупредить, прежде чем решишь похищать меня, и я попытаюсь выработать против него иммунитет, — она говорила, не задумываясь — беспрерывная ее ошибка, невзирая на то, в какой бы безнадежной ситуации она не находилась.

— Там, куда мы тебя забираем, второго шанса не будет, — существо захихикало, довольное своей угрозой, этим ответив на вопрос — да, он понимает ее. Идеально, тогда настало время начать использовать ее самое эффективное оружие — едкий язык и сарказм.

Меган глубоко вздохнула.

— Ну, знаешь. Очень хотелось бы, чтобы вы, негодяи, придумали что-нибудь пооригинальней. Ты хоть представляешь, насколько часто эта фраза уже использовалась в фильмах? Нет, серьезно. Ты что, сдохнешь, если попробуешь придумать что-нибудь новенькое? Ну и принять душ, это уже чересчур? Хочу сказать, что у тебя определенно есть кое-какие вонючие проблемы.

— Ты слишком много болтаешь, — взглянув исподлобья, сказал инопланетянин, а у трех из его пяти ртов уголки губ опустились в недовольной гримасе.

— Все мне так говорят. И что ты собираешься с этим делать?

Он ударил ее по лицу, что было очень больно, но, наряду с этим, тут же взорвалось и самообладание Меган.

— О, большой, злобный инопланетянин. Ударил беззащитную женщину. Почему бы тебе не продолжить? Трус. Что случилось? Испугался, что, не будь я закована, я бы тебя покалечила?

Механик, превратившийся в похитителя, зарычал.

— Шлюха с поганым ртом!

— Только не для тебя. Люблю, чтобы у моих мужчин имелись хоть какие-то яйца. По-моему, свои ты оставил дома. А, может, кто-то уже тебя успел кастрировать?

Улыбка Меган выводила его из себя настолько же сильно, как и ее провокационные слова.

На этот раз, когда он врезал ей кулаком, она почувствовала кровь, тем не менее, он по-прежнему не поддавался ее издевательствам и не развязывал ее. Жалко. Она надеялась разозлить его и вынудить ее развязать.

Хуже того, вид ее крови доставил ему удовольствие, и он начал осыпать ее ударами, не оставив ни одной частички ее тела без повреждений. «Упс, не такой и хороший оказался план». Сквозь туман боли и крови она слышала, как он разговаривал сам с собой.