– Следуя по выбранному тобою пути, однажды ты сам оставишь всех, кого любишь. Я увидел и узнал достаточно за те пару тысяч лет, что провел по ту сторону. Тех, кто выбрал тот же путь что и ты, никогда не ждало ничего хорошего… – Джорелл договорил, и оставил Дутанора наедине со своими мыслями и злобой, сев обратно в кресло пилота.

Глава 35. Линтранд

Они солгали - и я убил их.

Линтранд (с)

На окраине одной небольшой деревушки, одиннадцать с половиной тысяч лет назад, дрались два мальчика, а другие, столпившись вокруг, подбадривали того, что побеждал.

– Так его, бей этого лгуна! – кричали дети.

– Я не лгу, - сквозь слезы прокричал мальчик.

– Нет, ты лжешь! Наглый врун. Бей его! – все дети накинулись на него разом, и начали пинать ногами, улыбаясь и издевательски смеясь при этом.

– Вы что творите, поганцы! – к ним бежала женщина.

Добежав, она влепила сильную пощечину одному из них, и тот, заплакав, убежал прочь, а вместе с ним и остальные.

– Сынок, ты в порядке? Что ж вы за твари такие… посмотрите, что вы наделали, – женщина заплакала и взяла на руки свое дитя. Он был до смерти напуган, весь крови и сильно трясся.

– Все хорошо, все позади, я здесь, – успокаивала она его.

– Вон, вон она, – послышался жалобный детский голос со стороны. Это был тот мальчишка, что получил пощечину, а рядом шли его родители.

– Это ты ударила моего сына, Агата?! – гневным тоном спросил его отец.

– Только посмотри, что Адонис и другие ребята сделали с моим сыном! – оправдывалась женщина.

– Это разборки мужчин! Кто дал тебе право, женщина, лезть в их дела и к тому же, бить моего сына?! – отец мальчика тут же дал ей пощечину в ответ за сына.

– И это, по-твоему, по-мужски? Толпой избивать одного? Так только трусы поступают! – храбро ответила она, прижав сына посильнее к груди и не обратив никакого внимания на пощечину.

– Да как ты смеешь, потаскуха! – крикнула жена мужчины. – Потрахалась не понятно с кем, а теперь твой выродок доставляет неприятности нашим детям! Да и еще нагло врет! Ходит и рассказывает, будто сын великого воина, - женщина усмехнулась вместе с мужем.

– Но это правда! Мой папа великий воин и однажды он вернется! – вдруг прокричал ребенок.

– Заткнись, щенок! Значит так, еще раз увижу твоего выродка рядом с моим сыном, или еще хоть раз ты поднимешь руку на чье-либо дитя, я буду с тобой разговаривать совсем иначе, – пригрозил мужчина и всей семьей они поспешили уйти.

Мальчик с мамой сидели у себя в доме, и та промывала его раны.

– Почему они называют меня лжецом? Ты ведь сама мне говорила, что мой отец великий воин! – возмутился мальчик.

– Ты должен прекратить об этом говорить, Линтранд. Люди завистники и не любят хвастунов.

– Но я не хвастаюсь, а говорю как есть! Адонис же постоянно говорит, какой богатый у него отец. Почему мне нельзя говорить о том, какой мой отец великий?!
– Линтранд топнул ногой и, обиженный, ушел к себе на кровать.

Мама тяжело вздохнула и последовала за ним. Сев на кровать она положила руки ему на плечи.

– Пойми, Линтранд, слова Адониса подкрепляет его отец, который живет рядом с ним.

– А когда вернется мой папа?

– Я не знаю, может быть, он никогда не вернется. Ты должен это понимать, сынок.

– Нет, не говори так!
– разозлился тот.
– Вот увидишь, однажды папа вернется, а до тех пор, я буду всем напоминать о нем!

Прошел год, затем еще один, а за ним еще шесть лет. Девятилетний мальчик вырос и окреп. Юноша вспахивал землю и иногда поглядывал в сторону моря с высокого склона, на краю которого находился его дом. Привычка выработалась у него за множество лет.

– Эй, шлюхин сын, мой отец интересуется, когда твоя мамаша зайдет к нему, – около ограды стоял Адонис со стражниками и парой-тройкой друзей. Они издевательски смотрели и смеялись над Линтрандом.

Молодой человек молча продолжал делать свою работу.

– Эй, я к тебе обращаюсь, убогий! Или ты забыл свое место? Я спрашиваю, когда твоя мать придет к моему отцу? Главе деревни, если ты вдруг позабыл.

– Я не знаю, - угрюмо ответил тот.

– Так иди и спроси её!

– Её сейчас нет дома, – все также продолжая делать свою работу, отвечал Линтранд.

– А где она? – немного подумав, Адониса вдруг осенило, и уголки его губ вытянулись в улыбку. – А-а-а, она сейчас у кого-то еще? Ха-ха, как закончит у него сосать, скажи ей, пусть идет к моему отцу.