После секса они лежали в кровати. Она, закинув свою левую ногу на него, легонько поглаживала ему грудь, пока Мальдрус лежал на спине, обхватив маликанку одной рукой, и смотрел на звезды, что мелькали сквозь панорамное окно на потолке его покоев.

– Почему ты не излечил этот шрам? – спросила она, опустив свою руку на глубокий порез с правой стороны грудной клетки.

– Чтобы не забыть, что я тоже смертный и могу ошибаться, - спокойно ответил Мальдрус, и его рука обхватила ее ладонь. – Многие воины, что живут уже достаточно долго, оставляют некоторые из самых значимых шрамов, чтобы те напоминали им о прошлом. Шрамы делают нас теми, кто мы есть, рассказывая о планетарце, что носит их.

– И как ты получил этот?

– Сражался против одного муликанского полководца, недооценил его и едва не поплатился за это жизнью.

– А вот этот? – девушка приспустила легкое шелковое одеяло, где показался еще один шрам прямо над пупком.

– Этот я получил еще совсем дитем, во время Братской Войны. Тогда меня поразил один из гвардейцев, тем самым освободив от опьяняющей силы, которая свалилась на меня в один момент. Я думал, что теперь уж точно бог, которому и смерть по плечу, но быстренько осознал, что эту стерву не по силам победить ни одному живому существу.

Маликанка улыбнулась и повела пальцем к следующему шраму, но Мальдрус остановил ее.

– Хватит о моих шрамах, сейчас нам нужно решить, что делать с Лутералем, который сидит у нас в клетке.

– А что с ним, убей его и дело с концом.

– Это определенно избавило бы нас от многих проблем, но я подумываю о другом, - последние слова Мальдрус произнес крайне неуверенно, будто сильно сомневался в чем-то.

– О чем же? – воительница слегка приподнялась, чтобы Мальдрус видел ее лицо, а она его.

С кряхтением он приподнялся, будто избегая взгляда с ней и, усевшись на кровать, Мальдрус издал тяжелый вздох, сам не веря в то, что сейчас скажет.

– Понимаешь, я не вечный, когда-то меня однозначно убьют, даже если это произойдет не на турнире, то однажды во вселенной все же найдется тот, кому хватит сил прикончить меня. К этому моменту, я хочу быть уверен, что все сделал правильно и Дети Мести будут в надежных руках.

– Это правильная мысль, но я не понимаю, при чем здесь Лутераль?

– Лутераль сильный воин, уже несколько тысячелетий никто не смог настолько сильно задеть меня, как он.

– Нет… только не говори мне, что ты.

– Выслушай меня, а уже потом можешь вцепиться мне в глотку!

Маликанка вздрогнула и замолкла, при этом сильно нахмурившись от злости.

– Мне итак тяжело это говорить, и самое меньшее, что мне сейчас надо, это твой ор под ухом. Лутераль мужик с характером, его принципы, словно сталь. Он предан своему делу и будет верен ему до конца, такие планетарцы должны возглавлять мир, а не служить мямлям вроде хранителей.

– И, что, думаешь Лутераль прямо вот так согласиться стать твои преемником, лидером одной из самых опасных группировок во вселенной?! Да ты никак спятил!

– Мне уже удалось переубедить толстолобого судеюшку, это при том, что при побеге мои ребята лично вышибли мозги его работникам!

– Судья был туп и напуган твоей силой, да к тому же на пятнадцатом кругу. Немного обаяния, и он с охотой стал нашей марионеткой, но Лутераль, это совсем другое дело. Его не переубедить при помощи силы, ему не внушить мысли, не обмануть его разум. Ты сам сказал, что он предан делу, как можно запудрить мозги такому, как он?

– Нужно всего лишь дать ему новую цель, уверить его, что дело, которым он сейчас так сильно поглощен, это фальшивка, и кажется, я знаю, как это провернуть.

Дитя, воспитанное кровью. Часть 4

Лутераль сидел в темнице, илуний выкачивался из его тела при помощи различных трубок, не давая ему и шанса выбраться из клетки. Он выглядел уставшим и потрепанным. Белые одежды стража правосудия были испачканы пылью и заляпаны кровью. Эхом по нижнему ярусу пронеслись чьи-то приближающиеся шаги.

– Снова пришли меня уговаривать, господин судья? Можете смело разворачиваться и валить куда подальше, - устало произнес илкарец, не поворачивая головы.

– Он хотел прийти, но я его отговорил и явился лично, - на свет вышел Мальдрус, который подошел ближе и уселся на стул недалеко от камеры.

– Знаешь, я восхищаюсь тобой и твоим упорством.

– Мне плевать, просто прикончи меня и дело с концом.

– Почему вокруг одни гордые засранцы? Что, так тяжело меня послушать? Думаешь, твоя жизнь стоит дешевле пары моих фраз?